Сегодня годовщина начала Курильской десантной операции, во время которой советские войска освободили острова от японских захватчиков. 18 августа 1945 года корабли с десантом в тумане подошли к острову Шумшу (Сюмусю), на котором находился японский гарнизон – танки, самолёты, артиллерия, система подземных укреплений.
Поначалу высадка проходила незамеченной. Однако вскоре японцы подняли тревогу, открыли шквальный огонь. Десантникам пришлось прыгать в воду и добираться до берега вплавь, при этом многие погибли – утонули или были убиты. Бои продолжались несколько дней, и только 22 августа командующий японскими войсками на северных Курильских островах генерал-лейтенант Цуцуми Фусаки отдал приказ о капитуляции.
Что происходило в те дни на острове, что видели и чувствовали участники тех событий - мы собрали воспоминания советских бойцов и архивные снимки.
Карты-схемы курильских высот с отметками береговых укреплений
"В городе Петропавловске находилось японское торговое консульство. По сути, это было шпионское гнездо. Соответствующие органы хорошо знали, чем занимаются в "консульстве". 15 августа 1945 года, когда был дан приказ верховного главнокомандующего на Дальнем Востоке начать военные действия по освобождению Курильских островов, "консульство" японцев было органами госбезопасности закрыто. Состав "консульства" изолирован.
Начали подготовку десанта. В распоряжении командования было всего трое суток на готовность войск, кораблей, а полки 198, 302 находились от Петропавловска за 800-900 км. Только морем можно было перебросить эти части. Это была трудная задача".
Из воспоминаний Николая Григорьевича Рубана, бывшего командира взвода 2-го батальона 302 полка.
Участники десанта на Шумшу перед высадкой на берег
"Ставленник императора генерал-лейтенант Цуцуми Фусаки, командир 91-й пехотной дивизии, строил в это время подземные хранилища, бетонировал огневые точки, как крот ждал наших десантников, ощетинив остров жерлами пушек. Ведь в месте высадки между мысами Кокутоси и Котомари (нынешний мыс Курбатова) буквально каждый квадратный метр был заранее пристрелян".
Из письма Токорова, участника Курильской десантной операции.
Место высадки на остров Шумшу передового отряда и основных сил десанта. Фото сделано после завершения боевых действий. Слева - т/н "Мариуполь" на камнях.
"Основные силы попали под сильный артиллерийский огонь, причём перекрёстный, слева – со стоявшего на мели какого-то старого корабля, справа – на каком-то мысу была береговая батарея. Одно за другим получали повреждения наши десантные суда. Дошла очередь и до нашего (оно было третьим слева). В это время мы увидели три наших корабля, на полном ходу шедших к месту высадки. Так же быстро развернулись и ударили по кораблю, на котором были огневые точки противника. Корабль загорелся, японские солдаты прыгали в воду, спасались бегством. Мы ликовали!
Были и другие трудности при высадке. Десантные суда рассчитаны на 225 человек, размещалось же на них в среднем по 700 человек. Из-за перегрузки они не могли подойти вплотную к берегу, поэтому приходилось прыгать в воду при глубине 2-3 метра".
Воспоминания Андрея Кузьмича Ширая, командира санвзвода 302 стрелкового полка.
Высадка десанта на остров Шумшу в августе 1945 года
"По судам японцы вели сильный прицельный огонь. Появились убитые, раненые. Надо было быстрее прыгать в воду и добираться до берега. Выйдя из воды, почему-то все падали, чуть-чуть передохнув, поднимались и лезли на обрывистый песчаный берег. Песок рушился, скатывались вниз и снова вверх на берег.
Когда взобрались наверх, а был туман и не совсем ещё рассвет, посмотрели – а метров в 300 напротив нас стоит ряд танков. Стволы направлены в нас.
Послали разведку, оказалось, что это макеты из дёрна".
Из воспоминаний Петра Фёдоровича Величко, рядового 138-го стрелкового полка.
Японская 47 мм противотанковая пушка на острове Шумшу
"Мы по-пластунски ползли к этому доту, который расстреливал нашу десантную баржу и своим огнём не давал подойти нашим судам к берегу. А на тех судах была вся наша артиллерия. И наша задача была немедленно подавить этот дот, а у нас в руках были только винтовки, даже гранат не было ни у кого. Пришлось нам таскать камни с оврага и заваливать амбразуру, а потом Ильичёв своим телом лёг на амбразуру".
Из письма Гепалова А.З., участника Курильской десантной операции.
Лист с чертежом расположения войск советской армии при высадке десанта на Шумшу
"Кто-то помог мне выкатить пулемёт на бровку траншеи, из-за которой нам было не видать японцев, охватывающих нас слева. Я нажал на гашетку, и, кажется, мало кому из них довелось добежать обратно до своих траншей.
В это время нас начали атаковать японцы с высоты в лоб, как говорят. Мы стянули пулемёт с бровки и сменили направление огня. Вокруг меня много лежало убитых и раненых наших солдат, но кто-то мне помогал перезаряжать и направлять ленту.
Вдруг снова появились танки японцев, которые застали многих наших вне окопов и траншей (их прижало огнём японцев при очередной атаке на высоту). Танки зашли прямо в ряды группы десанта и беспощадно расстреливали из орудий. Средств борьбы с танками в нашей группе было негусто.
Всё же они ушли, оставив несколько подбитых, да у нас потери были велики. Попытка атаковать высоту успеха не имела. Но оставаться в ночь здесь было невозможно, надо было взять высоту. Начало подходить подкрепление из высадившегося десанта. Почувствовав силу, группа поднялась для атаки".
Из воспоминаний Петра Фёдоровича Величко, рядового 138-го стрелкового полка.
Японский танк, подбит между высотами 171,0 и 165.
"Около 13-14 часов 18 августа японцы силой до двух батальонов пехоты при поддержке около 20 танков перешли в контратаку. Контратака японцев стойкостью подразделений полка, героизмом морских пехотинцев и соседа справа 139-ой была успешно отражена. Японцы, неся значительные потери в живой силе и танках, вынуждены были отойти к пехотным позициям.
После отражения контратаки я получил приказ от полковника Артюшина – немедленно начать наступление и овладеть высотами, которые находились перед фронтом полка.
В это время со стороны японцев показались парламентёры с белым флагом. Они были приняты полковником Артюшиным, командиром артполка подполковником Тарасовым. Парламентёры просили временно прекратить боевые действия. Но полковник передал им, что японские силы, находящиеся на острове, должны сложить оружие и прекратить всякое сопротивление, т.е. полностью капитулировать. Японцы не дали положительного ответа и ушли".
Воспоминания Вениамина Гиннатулловича Губайдуллина, командира 373 стрелкового полка.
Участник Курильского десанта, радист Миндолин
"Японцы открыли по нам ураганный огонь, били фугасными снарядами и шрапнелью, и здесь мне немного поцарапало руки мелкими осколками. Стихла артиллерия, они пустили на нас танки. Но бой с танками был недолгим, наши бронебойщики поработали на славу, за короткое время было подбито много танков.
И я сейчас помню, как один танк с разбитой гусеницей боком развернулся в нескольких метрах от меня и других ребят, отбросил люк, и японцы начали из него выпрыгивать. Но из четырёх человек экипажа ни один жив не остался.
После борьбы с танками мы начали штурмовать высоту, и взяли её уже когда стемнело. А когда прошла ночь, мы увидели, сколько потеряли своих друзей за высоту 171.
После этого мы пошли в наступление в направлении Катаоко (Байково). Не дойдя, мы немного повернули влево на центральный аэродром, что был почти на середине острова. Не дойдя до него, начали занимать оборону на высоте. Окопались, установили свои миномёты. И ночью завязалась такая перестрелка: японцы палят по нам, а мы по ним.
И на этой обороне мы были дня два или три. Затем мы пошли в наступление. Когда вышли на возвышенность, увидели – японцы стоят строями, начали сдаваться в плен".
Воспоминания Георгия Семёновича Адышева, рядового 138-го стрелкового полка.
Бойцы ПТР на позициях в период боевых действий на острове Шумшу
"Попал ко мне сержант Пономарёв Валентин, родом из Новосибирска, хороший уравновешенный был друг и товарищ, уважаемый в нашей роте парень. Он предложил мне противотанковую гранату. И достаточно ему было чуть-чуть приподнять голову, чтобы качнуть камень, как голова его резко упала. Я заметил это, подполз, но он был мёртв. Пуля, пробив каску, прошла голову и возле подбородка вышла.
Я поднялся на колени и бросил гранату. От взрывной волны меня бросило через голову назад. Задержался я на коленях, хотелось посмотреть, попал ли я в цель. Всё затихло, видимо, бросок был удачным".
Из воспоминаний Петра Фёдоровича Величко, рядового 138-го стрелкового полка.
Разорванная гусеничная цепь японского танка на Шумшу
"Батальон наш действовал на левом фланге, основное поле деятельности моего санитарного взвода было на северо-восточном склоне высоты 168. Работы было много, достаточно сказать, что санитарные сумки (их у меня было семь) были битком набиты бантами и перевязочными пакетами. Кроме того, мы взяли мешок прорезиненных бинтов и ящик с инструментами и перевязочными материалами.
И весь этот материал к концу дня был израсходован, в ход пущено чистое бельё, чистые портянки и проч."
Воспоминания Андрея Кузьмича Ширая, командира санвзвода 302 стрелкового полка.
"А когда настало утро (19 августа) и начали падать наши товарищи, мы узнали, что под нами находится ход, в котором скрывается много японских солдат. Целый день мы выкуривали их оттуда, и, как мне известно, нам это не удалось. Лишь после нашего ухода с высоты это сделали наши сапёры.
Мне лично довелось посылать японского солдата туда в подземелье, чтобы он сказал, что бесполезно сопротивляться. Но он и сам оттуда не вернулся"
Группа моряков-десантников. После овладения высотами на Шумшу
"Помнится, японцы нарушили договор. По радио был объявлен приказ о капитуляции японских войск. Начались переговоры, но японцы затягивали их под разными предлогами, а сами перетягивали часть сил с острова Парамушир на Сюмусю, нарушив договор, открыли огонь. Тогда наши корабли открыли ответный.
Когда стало об этом известно, десантники перешли в контрнаступление и отбросили японцев, кажется, на 6 км вглубь острова. Всё это незамедлительно подействовало на японское командование, и они поспешили капитулировать.
К исходу 23 августа на острове Шумшу было пленено большое количество солдат и офицеров. Запомнилась их удивительно строжайшая дисциплина, даже в плену они строго выполняли режим, следили за опрятностью.
Но нас ещё продолжали беспокоить ихние смертники. Забравшись в подземные ходы, они не сдавались. Ходы представляли целые галереи, где были оборудованы склады, госпитали, электрические телефонные станции и другие объекты. Они находились на глубине до 50 метров, это было недосягаемо артснарядам и авиационным бомбам. Но и с ними были приняты решительные меры".
Воспоминания П.Ф Калинина, участника Курильской десантной операции.
"Японцы нам говорили, что всю эту оборону строили им пленные китайцы. На наш вопрос, а где же эти китайцы, был ответ с жестом руки в сторону океана: буль-буль".
Генерал-лейтенант Цуцуми Фусаки прибыл для переговоров о капитуляции
"В этот день группа наших офицеров во главе с полковником Артюшиным выехала в район аэродрома для принятия капитуляции. Я был в качестве переводчика. На лётном поле в полном боевом снаряжении стояли полки японского гарнизона в числе (как выяснилось позже) 11 700 человек. Встретил нас японский генерал-лейтенант, командир дивизии, пригласил в палатку. Несколько минут длилась беседа, затем он попросил разрешения попрощаться с войсками.
Вышли из палатки. Он прошёл метров 50 навстречу войскам, подал команду "смирно", вынул палаш, протянул его к солнцу, вложил саблю в ножны, отдал какое-то распоряжение офицерам. Затем пригласил нас в палатку опять: сказал, что войска будут готовиться к капитуляции.
Мы попытались узнать, получен ли приказ императора, но поняли, что его нет, и решение принято командованием гарнизона.
Прошло минут 15-20. Когда мы вышли, японские войска стояли в том же порядке, но без оружия, которое было сложено в тылу ротных колонн. Полковник Артюшин отдал команду рассредоточить войска друг от друга и от оружия. Так была принята капитуляция гарнизона на Сюмусю".
- Воспоминания Бориса Евгеньевича Кременского, участника Курильской десантной операции, переводчика.
Подписание акта о капитуляции японских войск. Район высадки на Шумшу
P.S. Среди писем, которые есть в архивах, мы нашли ещё одно: от Марии Жигаловой, сестры молодого бойца Юрия Травкина, погибшего во время десантной операции. Оно написано в 1979 году.
"Ему летом 1944 года исполнилось 17, а в августе 1945 года погиб. Перед отъездом в армию мы с ним встретились случайно в поезде. Он меня только об одном просил, чтобы я не проговорилась, что он идёт добровольно, ему ведь только 17. Это была последняя встреча.
Служил во Владивостоке, был подводником, писал. Вдруг переписка прервалась, и не было писем в течение полугода. Он был в командировке, об этом мы узнали. И тут вдруг эта похоронка. До сих пор тяжело на неё смотреть, она жжёт руки, этот маленький пожелтевший листок. Сколько он доставил горя. Жаль терять близких и всех тех, кто не дожил до наших дней".
При подготовке использованы материалы сайта Госкаталог.рф, Северо-Курильского краеведческого музея, Камчатского краевого объединенного музея.
Спасибо Всем кто отстаивал 3 сентября День Победы над Японией!