Книги и журналы с маркировкой "18+" или предупреждением "Запрещено для детей" не должны попадаться на глаза несовершеннолетним посетителям библиотек. Литература для взрослых должна храниться под замком или надзором библиотекаря. Такие правила установлены приказом министерства культуры, который вступает в силу 7 августа.
Как сообщает "Парламентская газета", в мае пошлого года был принят закон, уточняющий порядок оборота книг и фильмов, не предназначенных для детских глаз и ушей. По этому закону продавцы книг и библиотекари получили право требовать паспорт у посетителей, чтобы убедиться в их совершеннолетии. Этим же законом министерству культуры поручалось определить порядок размещения печатной продукции в библиотеках, что и сделано в нынешнем приказе.
Ключевое правило: соблюдать «пространственную изоляцию» детской литературы от книг для взрослых, а также требования по маркировке и классификации литературы по возрастным категориям. Желательно организовать отдельные залы для маленьких и взрослых читателей, причём доступ подростков в залы "18+" должен быть исключён. За неимением комнаты библиотека может поместить все «взрослые» книги под ключ в отдельную комнату. Если комната всего одна, то вся "запрещёнка" должна лежать в отдельном шкафу под зорким оком библиотекаря.
Это наверное и "Мастер и Маргарита" запретить в школьной программе тогда, что я навскидку сразу вспомнил...
Как думаете, какая маркировка у "Декамерона"? Его, кстати, по нынешней программе в 8 классе проходят...
"И вот невесту молодую
Ведут на брачную постель;
Огни погасли... и ночную
Лампаду зажигает Лель.
Свершились милые надежды,
Любви готовятся дары;
Падут ревнивые одежды
На цареградские ковры...
Вы слышите ль влюбленный шепот,
И поцелуев сладкий звук,
И прерывающийся ропот
Последней робости?.. Супруг
Восторги чувствует заране;
И вот они настали..." (Руслан и Людмила)
"О страшный вид: волшебник хилый
Ласкает дерзостной рукой
Младые прелести Людмилы!" (Там же)
Не говоря уже о:
Нет, я не дорожу мятежным наслажденьем,
Восторгом чувственным, безумством, исступленьем,
Стенаньем, криками вакханки молодой,
Когда, виясь в моих объятиях змией,
Порывом пылких ласк и язвою лобзаний
Она торопит миг последних содраганий!
О, как милее ты, смиренница моя!
О, как мучительно тобою счастлив я,
Когда, склоняяся на долгие моленья,
Ты предаешься мне нежна без упоенья,
Стыдливо-холодна, восторгу моему
Едва ответствуешь, не внемлишь ничему
И оживляешься потом всё боле, боле -
И делишь наконец мой пламень поневоле!
И т.д. и т.п. Классики, знаете ли, тоже были люди, и ничто человеческое им было не чуждо.