Концертный зал. 2137 год

                   (рок-фантазия)

Дикарь кивнул: - Я вкусил цивилизации.
- ??? 
- И отравился ею: душу загрязнил.
Олдос Хаксли. «О дивный новый мир»

Беспокойство переполненного зала нарастало. Группы молодых людей, так называемые рок-кланы, исповедовавшие непохожесть своей атрибутики, слились в однообразную массу, полную ожидания. В пестроте одеяний, причесок, словно в первозданном хаосе, проглядывала даже некая целенаправленность, недоступная Милу, весьма далекому от музыки этих дней. Шок-рок-группа "Сдвиг" готовилась к выступлению. Музыканты, обслуживающий персонал, медицинская "скорая помощь", полиция "сдерживания" - все заняли свои, строго определенные места.
Ликующий свист и визг… Зал стоя приветствовал своих кумиров. Операторы звука, осветители докладывали на командный пункт о готовности всех немыслимых световых, музыкальных, лазерных и шумовых эффектов.
Таймер отсчитывал последние секунды… Вспышка, ликующий рёв и оглушающие децибелами аккорды - всё смешалось. Неудержимая лавина звуков, сметающая все преграды, обрушилась на головы собравшихся и покорно ждущих. Лидер-вокал, лысый и большеротый, ворвался в световую круговерть сцены, мощные динамики тысячекратно усилили и разнесли нечеловеческий хохот. И это уже не было роком. Это не было музыкой протеста, музыкой бунта. Не было музыкой вообще. Добрый старый рок-н-ролл – умер. Его умертвили сытые и самодовольные бездари, паразитирующие на низменных инстинктах толпы. Здесь и сейчас – именно они были кумирами… 
Мил, в коридорчике между гримерной и командным пунктом, глядя на беснующуюся сцену, уже не пытался в лавине звуков отыскать что-то знакомое из своей "Космической сюиты", отданной на откуп аранжировщикам, ради возможности выйти на сцену со скрипкой, с этим диковинным музыкальным инструментом, и зажечь искру иной, забытой ныне музыки, заполнить ею зал в надежде…
Дорога на сцену - это двадцать семь лет непомерного труда, каждодневное совершенствование мастерства, поиск нот в заброшенных архивах и музеях, среди сваленных в огромные кучи книг и полотен прошлого, обреченных гнить и истлевать в подвалах запасников и терпеливо ждать своего часа. Ждал и он. В юные годы, ещё студентом-историком, в одном из подвалов старого, давно заброшенного дома, он обнаружил скрипку древнего мастера, возможно, единственную на весь мир…
Дверь операторской приоткрылась, заглянул Главный Психолог группы и заговорщицки подмигнул:
- Твоё время, маэстро, ровно через две минуты. Держись, не
скисай, сегодня мы шокируем этот сброд. Ты в порядке? - оглядел придирчивым взглядом. - Ну и вид… Выше голову! Твоё место - у третьего микрофона. Смолкнет большой барабан - и начинай.
Апофеоз. Барабан стих. Мил тронул смычком струны. Музыка, будто из глубины сокровенного, полилась в зал. Прибойной волной отхлынул шум, теряясь и угасая в дальних рядах…
Удивлённые, широко открытые глаза, гротеск одеяний, причесок… Вся обывательская мишура - и величие музыки. Не убивающий всякую мысль грохот, а музыка, заставившая вдруг осмыслить происходящее, взглянуть на себя чуть со стороны, обрести собственное "я".
Время замерло. Дополняющие мелодию всполохи света и лазерной графики, сопричастность всего сущего в этот миг и волшебство звуков сотворили чудо. В противовес распаду толпы на личности, неожиданно зал стал единым.
Маэстро, чувствуя настроение, всё усложнял игру, не оставляя ни малейшего времени для раздумий, вёл к вершинам, даруя возможность почувствовать и осмыслить всё в целом. Музыка словно приоткрыла дверь в иной мир. Действительность, грубая и обыденная, отступила.
Но, увы, Психолог группы был прав, шок был недолгим. Зал этого просто не выдержал: истерические рыдания, угрожающие крики…
- …Довольно!
Люди затыкали свои уши, визжали и топали. И внезапно, словно по команде, толпа рванулась на сцену. С остервенением рвали проводку, били аппаратуру, ломились в «операторскую»… За минуту-другую всё было кончено. Разгорячённая толпа рванулась на улицы Города, всё сокрушая вокруг… И долго ещё слышались крики и вопли на освещенных улицах, визг тормозов и вой сирен…
… Главный Психолог украдкой выглянул из «операторской». Перевернутые, переломанные кресла, осколки аппаратуры. Чудом уцелевший юпитер освещал круг сцены. В свете прожектора неестественно, словно брошенный манекен, лежал Мил. Рядом, на полу, в куче хлама сидел подросток в устрашающем гриме вампира.
Психолог подошел ближе.
- Он мёртв, - мальчик плакал, размазывая по лицу нелепый грим. - Он умер, они убили его.
В одной руке он сжимал части разломанной скрипки, другой то ли пытался поправить сползающий парик, то ли вытереть чёрные от грима слезы.
- Блеск! - Психолог оглядел зал.
- Вот это реклама, суперскандал. Надо звонить в "Глас рока", - Под ногами у него что-то хрустнуло. Он нагнулся и поднял часть сломанной скрипки, нижнию деку. С внутренней стороны имелась надпись: "Кремона. А. Страдивари. 1716г. Миссия»
- Старьё, - небрежно кинул найденную деталь в кучу хлама и зашагал в «операторскую».
Битые стёкла с хрустом лопались под его ногами, заглушая безутешные рыдания подростка над неподвижным телом маэстро… Смешного и непонятного…