Олег Кожемяко: Мне нужны честные

Георгий Лепихов, Сергей Красноухов

Олег Кожемяко: Мне нужны честные

Врио губернатора Сахалинской области рассказал о кадровой политике, семье, и о том, что мечтает реализовать на Сахалине

Едва стало известно, что и. о. губернатора Сахалинской области назначен Олег Кожемяко, мы задались целью заполучить его в проект astv.ru «Пятая власть». Да, собственно, это было первым, что наши пользователи записали в комментариях под новостью об указе президента РФ. Человека, более интересного для сахалинцев, сейчас даже трудно назвать. Что он из себя представляет? Станет ли Сахалин для него родным или останется политической путиной? Как будет мести новая метла? Эти вопросы волнуют многих. К счастью, это понимает и сам Олег Кожемяко, и его пресс-служба. Переговоры по участию в «Пятой власти» врио губернатора догоняли и в Благовещенске, и в Москве.

Нам пришлось несколько раз корректировать число участников встречи в сторону увеличения. Огромное спасибо руководству гостеприимного ресторана «Каса Верде», которое так много помогает нам в проведении встреч.

Одной из своих больших удач мы считаем время, выбранное для встречи, – Олег Кожемяко уже провел на острове три недели и может предметно говорить на многие темы. «У нас, на Сахалине,» - постоянно звучит в его разговоре. Но при этом он еще не утратил непредвзятость гостя.

Эта встреча поставила очередной рекорд по продолжительности. 2,5 часа занимает диктофонная запись беседы. Больше 50 листов – расшифровка стенограммы. Но этот разговор стоит прочесть. Он того стоит.

Олег Кожемяко: Наверное, я должен что-то сказать в начале? Я для Сахалина человек не совсем посторонний. Я работал на севере, в Корякии, и внематериковую жизнь понимаю отчетливо - трудности, которые есть с организацией снабжения, с организацией ввоза. Но Сахалин - регион достаточно неплохой с точки зрения природных богатств, да и возможностей. Наверное, просто стоит задача как-то так определиться в приоритетах. Определить то, что нужно непосредственно сахалинцам, пока есть возможность выбрать эти направления. Постараться их развить.

У любого человека в жизни есть определенная история и, конечно, хотелось бы быть полезным. Все мы люди не вечные, хотелось, чтобы после меня какой-то остался хороший след в истории Сахалина, как он остался после тех,  на смену которым мы пришли. Поэтому, исходя из того, что грехов у меня никаких нет перед сахалинцами, можно спокойно поговорить. Мне самому интересно послушать вас, послушать, что волнует и молодежную среду,  и людей в возрасте. Давайте попробуем послушать друг друга. Что-то я отвечу, а что-то, может быть, и не отвечу, потому что не все еще знаю.

Если касаться биографии, вы, наверное, ее всю знаете, или я могу коротко проинформировать. Родился и вырос я в Приморском крае, потом  - армия, учеба…

Любовь Барабашова: Вы холостяк, Олег Николаевич?

Олег Кожемяко: Нет, не холостяк.

Любовь Барабашова: А почему нет жены в вашей декларации?

Олег Кожемяко: У меня жены? Есть она.

Любовь Барабашова: Вот видите, мы уже сделали такие выводы, я, по крайней мере.

Олег Кожемяко: Можно найти женщину себе? Нет, я с женой живу с третьего курса, вместе уже 26 лет, у нас двое детей - парень 24 года, дочка учится в 9 классе. Поэтому в этом плане двигаемся согласно намеченному курсу и пока никуда не собираемся в сторону уходить.

Любовь Барабашова: Отлично, одним мифом меньше. Ну, поехали. Это Антонина Добролюбова, руководитель нашего театра замечательного кукольного.

Антонина Добролюбова: Добрый вечер, Олег Николаевич. Антонина Добролюбова, председатель Совета театральных деятелей Сахалинской региона и художественный руководитель Сахалинского театра кукол. Хотелось бы вас поприветствовать от всего нашего театрального сообщества, пожелать вам успехов, здоровья, рассчитывайте на нас, мы люди творческие, очень интересные. И хотелось бы вас пригласить к нам на премьеру, 25 апреля в 18:00 спектакль «Счастливая история» по рассказам Антона Павловича Чехова. Я думаю, что начинать нужно со счастливых историй.

Олег Кожемяко: Лучше так, наверное, конечно.

Антонина Добролюбова: Да, и хотелось бы вас видеть у нас, в нашем доме очень красивом. Я думаю, что у нас будет другая встреча, потому что вопросов очень много, и я просто не буду занимать сейчас время, но хочется обозначить один, наверное, общий вопрос, который нас волнует всех.

Я хотела бы, чтобы вы прокомментировали слова Антона Павловича Чехова, которые в своем «Сахалинском дневнике» сделал заметки. «Если человек присасывается к делу ему чуждому, например, к искусству, то за невозможностью стать художником, неминуемо становится чиновником. Сколько людей, таким образом, паразитирует около науки, театра и живописи, надев вицмундир. То же самое -  кому чуждо жить, кто не способен к ней, тому больше ничего не остается, как стать чиновником».

Мы все понимаем, что чиновники бывают разные, чиновники бывают человеком дела и человеком бумаги. Вот попрошу вас, прокомментируйте и дайте такую оценку.

Олег Кожемяко: Вы знаете, чиновники, действительно, бывали разные во все времена. Я Чехова тоже хорошо знаю, читаю, прежде всего, как юмориста, как писателя, мне нравится его произведения. Могу сказать, что во все времена были те или иные люди. Мне всегда вспоминается история -  у меня дед приехал на Дальний Восток в 1902 году. Когда нам говорят про Столыпинскую реформу, массовое переселение. Но это ранее началось, еще при Витте в 1858 году заселяли Амур, потом заселяли Владивосток. И дед во время остановки пошел за кипятком и отстал от поезда. Представьте себе -  1902 год, обычный сельский кузнец, который и поезда никогда не видел,  он в шоке, ужасе, жена уехала. И он не знал, что делать. И вот ему встретился чиновник, и он ему рассказал тоже свою судьбу, что он едет по переселению на Дальний Восток. Тот его забрал к себе в купе. Отец потом эту историю в книге описал. Для меня она запомнилась какими-то такими показателями, что во  все времена есть различные люди, различные чиновники. И он его забрал в купе, где были люстры, ковры там, хрусталь, стаканы. В купе они проехали там какой-то определенный путь. И далее они обогнали дедов поезд на полустанке. Он пересел в свой вагон. И потом они с ним встретились уже в Благовещенске, тот работал в земельном комитете, как раз выделял ссуды для крестьян, которые пришли по переселению. То есть я сопоставляю сейчас, иногда и себя ставлю на это место - могли бы мы взять, допустим, в джип человека, который стоит на дороге?

Знаете, сложно сказать в этом плане. Поэтому я Антон Павловича, конечно, уважаю, но всегда были чиновники, которые способны понимать людскую нужду и как-то реагировать на нее. Были те, кто превыше всего ставил интересы дела, могу сказать, что не все так просто у чиновников. Это определенные ограничения, это какая-то мера поведения семьи, какая-то мера поведения сына. У тебя в любом случае сын должен там пройти ту школу, которую ты призываешь пройти остальных. Как председатель призывной комиссии, глядя в глаза призывникам, ты должен ответственно сказать, что надо идти в армию служить.

Но, конечно, бывают и такие чиновники, кто действительно пробрался на службу, чтобы заработать себе деньги.

Есть  простое правило - если хочешь зарабатывать деньги, иди в бизнес, это нормально. Мы все вышли с бизнеса, сначала предварительно заработав деньги со студенческой скамьи, со студенческих кооперативов. А потом уже реализовали себя на депутатской работе,  на губернаторской. В этом случае прямо хочу сказать, что  несколько другими критериями уже  мыслишь. И в нашей среде ошибки есть, невозможно без ошибок. Но не так все плохо, нельзя вот этим чеховскими строками подводить всех чиновников под одну категорию. Давайте мы с вами вспомним тех людей и царских чиновников, тех людей, кто в советские годы руководил восстановлением разрушенного хозяйства после войны, ведь это тоже были чиновники.

И сейчас многие же люди трудятся  в непростых условиях. Работают и на северах, в маленьких муниципальных поселениях -  это тоже чиновники определенные. И не все чиновники попадают под эти эпитеты, под эти критерии. Поэтому знаете, народ сам выбирает какого-то чиновника. Но мне кажется, что сейчас волна очищения идет более быстро, и гласно, чем это было раньше. Чиновники введены в определенные рамки, муниципальные фильтры, прочее. Я думаю, что рано или поздно для нерадивого чиновника заканчивается все очень плохо.

Любовь Барабашова: Судя по тому, что мы почти каждый день выдаем информацию об увольнении очередных чиновников, нерадивых на нашем Сахалине много. Скажите, кто следующий на выход?

Олег Кожемяко: Мне, наоборот, хотелось бы найти единомышленников, хотелось бы опираться на людей, которые знают Сахалин и искренне готовы работать. Но есть же еще и материалы, которые поступают по тому или иному чиновнику. И зачем затягивать, ждать, когда произойдет отставка. Если уже человек ступил на эту стезю, то рано или поздно к нему придут и скажут, что к тебе есть вопросы. Лучше уходить.

Любовь Барабашова: Перестрою вопрос, а кто останется?

Олег Николаевич: Наверное, многие останутся. Просто есть те, кто более связан прошлыми историями, нарушал законы, еще что-то делал, к тем есть вопросы со стороны правоохранительных органов. У меня правило - всех чиновников согласовывать с правоохранительными органами. И сегодня я об этом сказал, что это касается любого чиновника от среднего уровня до высшего - материалы готовятся, перед назначением проходит согласование. Прошел согласование - назначили, это нормальная процедура, которая коснется всех: и тех, кто работал, и тех, кто будет принят на работу. Это нормальное правило, которое позволяет хотя бы на этом этапе видеть, что к нему нет со стороны правоохранительных органов никаких вопросов. Я же не знаю людей, и сложно их узнать за две недели, за три недели. Правильно?

Я просто иногда вижу по каким-то поступкам, что некоторые чересчур, скажем, некорректны по отношению к денежным средствам, которые доверяются в руки этих чиновников. Это и какие-то приобретения зданий, это и стоимость выполненных работ, стоимость услуг, стоимость содержания того или иного учреждения. И вот это иногда резонирует, и начинаешь понимать, что, наверное, что-то здесь не в порядке. Если так дальше шагать, то задач, которые стоят по развитию территории, выполнишь меньше. И мне очень сложно понимать иногда, я сегодня об этом говорил, что приобретаются здания по 270 миллионов под ЗАГС...

Любовь Барабашова: 301 миллион.

Олег Кожемяко: Может, и 301 миллион. Но в любом случае, ценой 75 тысяч кв. метр  здание б/у, зная, что ранее продалось оно за 40-60 миллионов. И на ремонт затрачивается еще сумма  -  25 миллионов на проект, притом, что 400 миллионов стоит ремонт. А в совокупности квадратный метр будет стоить 270 тысяч, как-то мне это малопонятно.

И вместе с тем третий год не принимается решение по увеличению денежного содержания на питание школьникам, где сумма 150 миллионов. Я еще и председатель призывной комиссии, и когда смотришь на состояние призывников, видишь, что 50-60% заболеваний - желудочно-кишечные, понимаешь, что это сказывается организация питания. Это демография, это служба в армии, это вообще  мощь государства.

Почему молока нет в школах? Надо  давать это пакетированное молочко  до 6 класса. Я понимаю, когда бюджет обнулен до крайности, но и тогда можно находить выход, а когда есть возможность,  и вот так неэффективно ее использовать, мягко говоря, как-то думаешь о том, что, наверное, не к месту этот человек.

Любовь Барабашова: Мы в свое время столько писали по этому зданию, по этой сделке, что я сейчас просто радуюсь, что к вопросу решили вернуться. Надеюсь, что…

Олег Кожемяко: Мы разберемся, вы не переживайте, эти вопросы видны всем и сразу.

Антонина Добролюбова: Я хочу закончить, я поняла из вашего ответа, что вы за компетентность, за профессионализм и за дело, каждый в своей отрасли. Я правильно поняла?

Олег Кожемяко: Вот я еще знаете, за что? Я еще за честность, это 100% так. Могу показаться банальным, но еще Сталин говорил - пусть будет сотрудник не сильно умным, но главное, чтобы он был честным, потому что вреда от него будет меньше.

 Не в состоянии губернатор проконтролировать более тысячи сотрудников правительства, муниципальные органы, бюджетные учреждения, где руководители, в общем-то, назначаются, и у каждого есть возможность.

Но когда критерий честности закладывается постепенно, то и по регионам меньше уголовных дел, народ спокойнее работает. У нас же и так уровень недоверия к власти огромен, и все считают, что если ты заступил на пост, значит, должен брать или тебе должны давать. Поэтому вот этот момент надо здесь подворачивать, я думаю, что шаг за шагом мы потихоньку здесь разберемся.

Ирина Нефедова: Олег Николаевич, я Ирина Нефедова, автор блога, девиз которого «Везде хорошо по-своему, если суметь увидеть!» И, наверное, лучший способ увидеть, как реально живут люди в области, это вот такого рода встречи, общение с простыми людьми, с предпринимателями…

Олег Кожемяко: Здесь не такие уж простые люди.

Ирина Нефедова: Все равно мы не крупные бизнесмены, и не представители властных структур, с которыми, наверное, вам чаще всего приходится общаться, поэтому спасибо, что нашли время. А вопрос такой. Вы немножко сейчас говорили о компетенции, вот у вас же есть опыт работы только в дотационных регионах пока?

Олег Кожемяко: Вы знаете, чем-то он и хорош, потому что учишься малыми силами достигать результатов. При всех дотационностях есть возможность у бюджета и есть те полномочия, которые тебе спускают сверху. Я выступил в прессе о приостановках указов (майские указы президента РФ – прим. Ред.). Потому что есть субъекты, которые не в состоянии их вытягивать. А если не в состоянии вытягивать, то нельзя брать себя обязательства необеспеченного финансирования.

Ирина Нефедова: Я извиняюсь, Олег Николаевич.

Олег Кожемяко: Нет-нет, я сейчас к этому вернусь. Вот бюджет Министерства культуры Амурской области, вы можете зайти посмотреть на сайте - и область чуть больше, процентов на 40, и также пляшут, и клубы, и филармонии, и  какие-то площадки, и кукольный театр там есть, и драмтеатр, ему там – 130 лет. Он составляет 200 миллионов годовой бюджет. Здесь, на Сахалине -  два миллиарда семьсот, то есть имеется «небольшая» разница. МФЦ – сейчас так модно. В Амурской области 22 миллиона – на содержание, 28 миллионов – это муниципалитет платит и 40 миллионов платит область. Сумма получается 68 миллионов. Здесь – 400 млн. Так же, как учреждения Управления информатизации области там – 20 миллионов. Здесь вся система МФЦ – 800 миллионов вместе с Управлением информатизации.

Конечно, мы понимаем, что возможности другие, но воевать не числом, а умением  - это, знаете, много стоит, и ты не научишься никогда считать деньги, если не будет вот такой бюджет. Люди должны думать, как и вы думаете, как вам выжить на свой бюджет. А кто-то об этом не думает, и тратятся более другие деньги.

Поэтому по дотационным субъектам я могу сказать– плохо, когда денег нет. Но, оказывается, еще хуже, когда их много, потому что их не в состоянии переварить система, потому что к этому не готовились загодя и не ставили планы. Сегодня мы с мэром Южно-Сахалинска ездим, думаем -  как с дорогами разобраться? Как сделать так, чтобы за короткий промежуток времени успеть что-то сделать, ведь ресурса очень мало. При том, что деньги есть, и я готов дать городу. Но мы сидим и думаем, а как нам сделать так, чтобы эти деньги были не просто освоены, а что-то реально было сделано за сезон, а это 90 дней, а учитывая непогоду, дожди,  то и 45 дней. Большие деньги еще порождают и ненужные вещи, когда просто ни о чем не думая, начинают приобретать здания, начинают торговаться.

Сегодня случай - нам не продают это здание за 125 тысяч за квадратный метр для библиотеки для слепых. Я говорю: «А вам, наверное, и не продадут». Они говорят: «Хотят больше». Я говорю: «Это элемент вашего торга». Как купили тот же ЗАГС? Я  говорю: «Если бы вы приняли ограничения, что все бюджетные организации и муниципальные приобретают здание б/у вот по такой цене - скажем, по 60 тысяч за квадратный метр, а стоимость ремонта составляет пускай 40 тысяч, то у вас бы другой торг».

Рынок же тоже ограничен. Механизмы дотационности субъектов или недотационности -  они спорные, главное достичь каких-то результатов. Я, честно говоря, при любых обстоятельствах не боюсь ни одной своей истории, связанной  с Корякией.

Меня поставили -  и не так, чтобы там было хорошо. Знаете, когда она была заморожена и президент назначил меня затем, чтобы в короткий период восстановить это все, когда возили топливо вертолетами. Там же тундра, там же все непросто, там, если у тебя замерзла станция, то сразу остановится кочегарка, сразу остановится водопровод, а люди печки в домах не держат. Начинают просто жечь на улицах костры, готовить пищу, детей содержат в помещениях, укутанными в одеяла.

Я не боюсь никогда туда приезжать. И так же по Амурской области  - мы поднялись от 383 тысяч тонн сои, довели ее до миллиона пятьдесят за пять лет. Это, хочу сказать, больше, чем в советские времена. Полторы тысячи – тысяча семьсот сдали квартир, детские сады - 8 тысяч мест. При том,  что формы различные и вариативные, за них не стыдно.

Поэтому здесь я могу сказать, что, наверное, даже дотационность или скромность бюджетов  - это вещь такая сложная, но это и проверка,  умеешь ли ты работать или нет. А вот с деньгами-то тоже мы не умеем еще работать…

Ирина Нефедова: То есть вы готовы переварить…

Олег Кожемяко: Пока не готов, потому что переваривать нужно с командой и переваривать их нужно, когда есть программы, конкурсы, это  все не так просто, чтобы взял, повернул рычажок, и завтра все побежало, это время еще нужно.

Ирина Нефедова: Хорошо, спасибо. У нас вот, кроме того, что мы регион-донор в финансовом плане, мы же богаты природой. Вы уже говорили о развитии экотуризма и о том, чтобы сделать остров Монерон более доступным.

Олег Кожемяко: Я пока еще там не был, знаю, что там была раньше неплохая научная база по разведению всевозможных моллюсков и прочих вещей. Думаю, что надо ее куда-то туда отодвигать с тем, чтобы возможности были для туризма и, наверное, чтобы там действительно занимались научными разработками.

Ирина Нефедова: Но вот душа болит, чтобы сделать доступным остров Монерон, по при этом не получилось, чтобы варварское использовали на такой уникальной территории…

Олег Николаевич: Я думаю, что не получится.

Ирина Нефедова: Опытные какие-то менеджеры, управляющие нужны, то есть обязательно нужно с этим вопросом очень быть аккуратней ..

Олег Кожемяко: Объявим конкурс.

Наталья Карпеко: Олег Николаевич, Наталья Карпеко, проживаю в Холмском городском округе. Чтоб не занимать много времени, я вам подготовила материалы, где изложена суть наших проблем. У нас очень много в округе накопилось проблем, и мы вас очень ждем в гости. Так что, пожалуйста, ознакомьтесь, будем рады вам.

Олег Кожемяко: Хорошо, приеду.

Вячеслав Победин: Победин Вячеслав, я поздравляю вас с приходом на Сахалин. Я  многодетный отец. Дети у меня маленькие: первый, третий, пятый, седьмой, девятый классы и трое во Владивостоке. Я из Владивостока пока ехал сюда… Мне приятно, что мы с вами знакомы, встречались на тренировках по боксу. Я знаю, что вы очень много в Приморье сделали для бокса. Вот.

Олег Кожемяко: Молодой был.

Вячеслав Победин: Да, финансировали, сами ездили с детьми, наши общие знакомые вам привет передавали.

Олег Кожемяко: Мы их всех знаем.

Вячеслав Победин: Но вопрос… Я занимаюсь боксом, вот у меня вопрос, будет ли Саитов министром?

Олег Кожемяко: Честно говоря, не знаю, еще с ним не разговаривал. С большим уважением отношусь к этому человеку - двукратному чемпиону Олимпийскому, обладателю кубка Беркера. Я еще по многим министерствам, честно говоря, не вникал глубоко в суть вопросов, до спорта тоже не добирался.

Вячеслав Победин: Потому что с боксом у нас проблемы. Я занимаюсь боксом каждый день, детей вожу на  бокс. И у нас  свои какие-то требования…

Олег Кожемяко: В Холмске?

Вячеслав Победин: Да, в Холмске. Там просто, я считаю, засилье карате, тхеквондо  - все вместе. Боксерам нормально нет возможности заниматься.

Олег Кожемяко: Хорошо, мы учтем в рамках наших возможностей.

Вячеслав Победин: Второй вопрос еще маленький. Я руководитель общественной организации поддержки многодетных семей. Сейчас проект провожу в Москве  «Здоровье нации 2015 года» при поддержке Министерства спорта России. А на Сахалине не знаю, с кем можно было бы так работать.

Олег Кожемяко: Давайте обсудим этот вопрос. Я готов встретиться по этому актуальному вопросу.

Любовь Барабашова: Секундочку. У нас есть несколько вопросов по спорту, давайте закроем эту тему.

Ирина Шимко: Здравствуйте, меня зовут Ира Шимко, я представляю наших болельщиков футбольного клуба, волейбольного клуба и хоккейного клуба «Сахалин». Олег Николаевич, на Сахалине после появления профессиональных команд наблюдается настоящий спортивный бум. Сотни детей посещают спортивные секции, занимают места, то есть ездят на международные соревнования, выигрывают. Юные спортсмены уже показывают результаты. В этом году женский волейбольный клуб «Сахалин» впервые вошел в Супер-лигу, что является знаковым событием, как для клуба, также как для Сахалинской области…

Олег Кожемяко: Дошел или может дойти?

Ирина Шимко: Они уже вышли…Как бы уже и поднимался вопрос, уже смета озвучивается. Но встал вопрос с финансированием. Сегодня мы, болельщики, составили заявку по проведению пикета в поддержку нашей женской команды волейболистов. Будем собирать подписи, просить у вас денег.

Олег Николаевич: Кто ее спонсирует вообще?

Ирина Шимко: Сейчас получается правительство, плюс есть спонсоры. Сейчас нужна площадка для игр, тренировок - это либо парк «Олимпия», либо Ледовый дворец…

Олег Кожемяко: Давайте мы изучим этот вопрос еще раз, что-то есть, и бюджет позволяет. Другое дело, когда спонсор отказывается от этих проектов, такое бывает тоже.

Ирина Шимко: Мы бы хотели вас просить, чтобы было развитие и чтобы дети занимались и показывали пример. Спасибо.

Олег Кожемяко: Хорошо.

Любовь Барабашова: Еще, по-моему, от спортсменов есть вопрос какой-то?

Гарик: Меня зовут Гарик. Студенческая газета. У меня вопрос тоже о спорте. Два года назад обещали реконструировать стадион «Космос», который находится в парке, также постоянно реконструируется стадион «Спартак». Вот уже два с лишним года назад привезли газон, но так его и не постелили. Из-за этого команда «Сахалин» не могла играть на острове практически полгода. Будут ли какие-то предприняты меры, чтобы исправить эту ситуацию?

Олег Кожемяко: Я изучу вопрос. Если два года не могут постелить газон, это как-то не очень здорово.

Павел Захаров: Олег Николаевич, здравствуйте. Захаров Павел Владимирович, я являюсь руководителем детского спортивного клуба «Десантник». Мы бы хотели обратиться к вам за помощью в возрождении очень ранее популярного, но совсем забытого ныне вида спорта - парашютного. На Сахалине у нас есть команда парашютистов: и мастера, и кандидаты в мастера. Неоднократно участвовали в чемпионатах и ставили рекорды Дальнего Востока. Кстати, сейчас эти спортсмены у нас готовятся уехать в составе сборной Дальнего Востока на рекорд Дальнего Востока. Хотелось бы больше, но из-за финансов не получается.

Олег Кожемяко: А вас кто финансирует?

Павел Захаров: Да никто.

Олег Кожемяко: Вы при ДОСААФе?

Павел Захаров: Да.

Олег Кожемяко: Если вы в этой системе вращаетесь, вы знаете, что при отсутствии бюджета мы все равно находили какие-то денежки, плечо всегда подставляли ДОСААФу. Здесь то же самое, я такие распоряжения уже дал. Еще мне пока не поступали предложения непосредственно от Министерства образования.

Павел Владимирович: Да и не поступят, наверное.

Олег Кожемяко: Нет, я им дал поручение, чтобы они рассмотрели возможности дать финансирование. Потому что понимаем, что это и патриотическое воспитание молодежи,  и здоровье, и подготовка, в общем-то, и летчика, да и парней в службу, девчонки даже летают. Поэтому я думаю, что мы поддержим, здесь могу 100% сказать, по-другому я никогда не принимал решения.

Любовь Барабашова: Олег Николаевич, поддержите, пожалуйста, специалистов из ДОСААФ. У нас на самом деле был большой перекос - деньги, которые шли по статье «Патриотическое образование», уходили куда-то в сторону коммерческих структур, а ДОСААФ в этот процесс вообще не был встроен.  

Олег Кожемяко: Хорошо.

Анастасия Туровская: Хочу поговорить по поводу определенного отделения,  онкология детская. На базе областной больницы нет специализированного отделения для лечения таких детей. Дети лечатся на третьем посту второго педиатрического отделения, которое находится со стороны улицы Емельянова. Центральный корпус – около улицы Пограничной. Реанимация  и все узкопрофильные специалисты находятся в центральном корпусе. И если с ребенком что-то случается,то мамочки бегут - бегут днем, бегут ночью, бегут и зимой, и летом к врачам в центральный корпус за помощью.

По поводу медицинского обеспечения  - у нас на всю сахалинскую область один врач-гематолог. Один врач. При том, что сам пост состоит всего лишь из трех боксов и двух палат, он занимает одну третью здания, в котором находится отделение неврологии. То есть одна треть первого этажа всего, это такой закуток. И само состояние этого бокса  -  там осыпаются потолки, течет вода, течет канализация, понимаете, в чем дело? Наши дети находятся в аплазии на химиотерапии, у нас очень сложные случаи онкологии. Я не говорю про лейкозы, я говорю про тяжелые случаи онкологии, которые лечатся на базе областной больницы. Вы тут говорили, что вам некуда освоить деньги, может быть, вы нам построите отделение такое… Функциональное отделение для наших детей.

Олег Кожемяко: Я думаю, что вопрос-то и важный, и нужный. Насколько я посмотрел, когда мы коснулись медицины на  этой трагедии (гибель судна Дальний Восток – прим. Ред),  оснащенность Сахалинской областной больницы, городской больницы аппаратурой достаточно хорошая для субъекта. Вот это нужно, действительно, рассказать. То, что, действительно, и родильное отделение находится в неприспособленных помещениях, не отвечающих современным требованиям, это тоже заметно. Но врачи пытаются там что-то сделать в таких стесненных помещениях, поэтому я думаю, что предложение хорошее и важное, нужное в целом и по хирургическому корпусу, и по другим учреждениям здравоохранения. А летать тяжело и далеко, да  и накладно. Хотя, я говорю, возможности здесь есть.

Есть проблемы. Мы сейчас их начнем после проведения юбилея Победы с главами решать. Это вопросы обеспеченности жильем и узких специалистов, и участковых врачей, потому что у нас еще пока 53% нехватка этих специалистов на местах. Будем думать, может, квартиры будем предоставлять и как-то привлекать, где-то, может, повышать возможность…

Анастасия Туровская: Заработную плату. Таким специалистам, как онкологи и гематологи.

Олег Кожемяко: Заработную плату, где-то подъемные.

Анастасия Туровская: У нас отделение не находится в центральном корпусе, я вам еще раз объясняю. Это отдельно стоящее здание, около мусорных баков, около общежития милиции, чтобы вы сориентировались, что это такое -  с такими детьми лежать в таком отделении. Что это такое  - бегать с такими детьми по улицам, у нас нет каких-то определенных для нас условий. То есть вот вы пришли, вы стоите в приемное отделение в общей очереди…

Олег Кожемяко: Я обязательно приеду туда, хорошо? В ближайшее время приеду, посмотрю, да.

Любовь Барабашова: Олег Николаевич, я бы хотела сказать в продолжение этой темы. Дело в том, что у нас в области недавно была сформирована новая система помощи тем, кто нуждается в дорогостоящем высокотехнологичном лечении. Раньше нуждающийся человек приходил к губернатору, и тот выделял деньги из резервного фонда, но теперь есть некая программа, и министерство социальной защиты совместно с Минздравом нашим региональным решает, кому выдать, кому нет. Мы двух человек направляли на получение этой помощи, и они получить ее не смогли.

Мы видим, что эта система не жизнеспособна. Она создана для того, чтобы людей от помощи по разным критериям отсечь, сэкономить копеечку бюджетную. Я понимаю, экономия тоже важна, но тем не менее… И при этом, хотя людям дают официальные отказы, где расписано, почему именно закон  не позволяет помочь, мы видим, что когда к делу подключаются СМИ, включается ручное управление, и становится можно то, что вроде бы было нельзя. Это если достучаться до министра Александра Даниловича Зубкова, которому мы безумно благодарны за то, что он своим решением спасал детей. Но нам не хотелось бы, чтобы наше взаимодействие с властью складывалось по порочному алгоритму, когда, условно говоря, мне жалуются мамы, я пишу статью, что власти сволочи, лицемеры и подонки, власти обижаются, но тут же выделяют этим детям деньги. Пожалуйста, как-то вмешайтесь в эту ситуацию.

Олег Кожемяко: Я посмотрю по высокотехнологичной помощи, какая здесь идет, какое финансирование, сколько и кому оказывается, мы изучим этот вопрос. Просто я и с ветеранами встречался, но это касается государственных каналов. Очень их эта ситуация, когда собирают денежные средства на лечение ребенка в Корею по государственным каналам, по частным - нет и по кабельным -  тоже нет, она как-то их немножко…

Любовь Барабашова:  Коробит?

Олег Кожемяко: Да-да, немножко коробит. Посмотрим что здесь. Хорошо.

Ксения Огаркова: Здравствуйте, меня зовут Ксения Огаркова, член благотворительного фонда «Наш город» и специалист Центра молодежных инициатив. В нашей области 40%  - это молодежь, молодежь достаточно активная. В настоящее время все городские большие мероприятие мы проводим в Доме детского творчества и ДК «Родина». Но эти здания будут скоро капитально перестроены, и мы вообще не будем иметь концертных площадок.

Уже который год мы выходим с инициативой создания Дома молодежи. Того пространства, где будет и концертная площадка достойная, и фото-студия, и видео-студия, и театральная студия, и много другое. В Российской Федерации  есть уже такая практика создания этих центров. Мы выходили и на мэра, и на губернатора с этой инициативой, есть стратегия развития, но решение по этому вопросу нет, и перспективы развития так же нет.

Извините, и второй вопрос просто обязана задать. Очень остро у нас стоит вопрос помощи тяжело больным детям. Я думаю, к вам еще не раз обратятся, мы сейчас с общественностью проводим очень много мероприятий по сбору средств на лечение, но это всего лишь копейки от той суммы громадной, которая необходима. Родители просят у министерства здравоохранения деньги, у губернатора, но это очень-очень долго. Может, будет  такая инициатива создания фонда губернатора Сахалинской области? Куда  обязать крупные компании, коммерческие организации делать обязательные отчисления в помощь таким детям, а также использовать добровольные взносы граждан. Я думаю, это бы решило вопрос, так как родители продают просто все и начинают жизнь с чистого листа. Спасибо.

Олег Кожемяко: По поводу молодежи надо посмотреть, какие программы есть в министерстве культуры, министерстве спорта. Что они сейчас планируют на 2015 год, 2016-й. То, что касается фонда - при губернаторе-то такие фонды не надо создавать, они должны быть общественными. Попечительский совет может возглавлять должностное лицо, а так это фонд, который как раз образовывают люди, крупные меценаты, и распоряжаются ими в соответствии с уставом фонда. Поэтому надо посмотреть и обратиться, может быть, к компаниям. Тут какой-то был же фонд, который не очень хорошо прославился на последнем этапе?

Ксения Огаркова: Вот именно, что этого недостаточно. Все-таки приходится обращаться к вам, и не всегда доходит до этого. Я вам говорю, еще раз обратятся и просто уйдут с пустыми руками. Такое уже было, ситуация достаточно критическая.

Олег Кожемяко: Вы  знаете,  настолько сложный этот вопрос. И сам, бывает, иногда и в самолете летишь, кто-то подойдет, например, бабушка, внук у нее инвалид. И где-то начинаешь  собирать по знакомым, по всем, чтобы оказать помощь, а другому ты не можешь оказать. То есть тому, кто тоже нуждается в этом. И это вызывает известную не обиду даже, а такую... несправедливость … А на всем-то не поможешь… Мы подумаем, чтобы какой-то порядок можно сделать. Но, наверное, все-таки где-то и наши возможности нужно больше использовать, именно возможности нашей российской медицины, какая бы они ни была. Говорили бы, плохая ли, хорошая, она есть здесь, есть другие центры, где-то в Новосибирске или в Москве, там посмотрим по этому поводу.

Ксения Огаркова: По Дому молодежи, пожалуйста.

Олег Кожемяко: Сейчас же там стоит в плане строительство учреждений дополнительного образования, не подходит это, другая категория у молодежи?

Ксения Огаркова: Да.

Олег Кожемяко: Да. Идею дайте какую-нибудь, техническое задание какое должно быть?

Ксения Огаркова: Мы предлагали «Холидей», сейчас здание пустует, но денег нам город не выделяет. Это очень хорошее здание  - там, где можно было бы как раз все разместить, вы запишите,  и возможно...

Олег Кожемяко: Если так покупают, как другое покупали, то это сложно.

Ксения Огаркова: Оно рядышком,  в центре города. Мы его предлагали, расписывали полностью стратегии, как мы там все разместим, но вот этот вопрос так и не решился.

Олег Кожемяко: Хорошо.

Александр Астапович: Добрый вечер, Олег Николаевич, газета «Сахалинский моряк», город Холмск Александр Астапович. У меня два вопроса. Скажите, пожалуйста, в федеральных и областных СМИ шел разговор о строительстве двух паромов. Теперь решено строить один паром. Когда начнется строительство? На каких  верфях оно будет строиться,  и в чье оперирование  будет передано это судно?

И второй вопрос. Сегодня у нас очень много субсидий в сфере перевозок. А морской транспорт  - самый доступный для населения, но его не субсидируют. И, Олег Николаевич, возможно ли на сегодняшний день дать финансовую поддержку самой старейшей компании Сахалина, компании «Сахалинское морское пароходство». Спасибо, всего доброго.

Олег Кожемяко: Вопрос пока открыт по паромам. Компания  отказалась их строить по причине низкой стоимости. Надо смотреть, насколько возможности нашего бюджета сопоставимы с запросами судостроительной компании. Может быть, объявить конкурс на эти цели. Просто мы не можем объявлять конкурс на строительство парома за рубежом. Потому что это российские деньги и, соответственно, мы должны строить в Российской Федерации. И в этом есть суть, тут расценки гораздо выше при любых обстоятельствах.

Мы посмотрим, может быть, стоит что-то приобрести, как бы там ни было. Я знаю эту проблему, мы ее обсуждали недавно,  пока решения на него ни по стоимости, ни по генподрядчику нет, но заниматься будем этим вопросом. Мы посмотрим по Сахалинскому судопараходству, что он там делает, не знаю, честно говоря, какой уровень поддержки требуется. Наверное, по тарифной составляющей необходимо посмотреть.  Может быть, для машин тех, которые едут на материк - кто-то же едет отдыхать, наверное, и путешествовать, что-нибудь можно посмотреть по сезону, по субсидиям. Хорошо, я записал.

Любовь Барабашова: Я продолжу тему транспорта. Олег Николаевич, прошла информация, что у нас сворачивается строительство замечательного аэровокзального комплекса, который нам обещали. Правда ли это? И, кстати, по-моему, вы знакомы с Игорем Лобкиным, если я не ошибаюсь, который как раз это возглавлял это предприятие.

Из зала: Андрей Лобкин!

Любовь Барабашова: О господи, Андрей Игоревич, конечно...

Олег Кожемяко: Да, мы на Дальнем Востоке так давно живем, что мы всех знаем. И неоднократно встречались на мероприятиях различных официальных. Мэр столичного города, как правило, участник и межведомственной комиссии под руководством уполномоченного представителя, то есть трио всегда: губернатор, председатель думы и мэр столичного города, поэтому я Андрея Лобкина знаю. То, что касается аэровокзального комплекса, я не знакомился с той проектной документацией, которая там имеется, хотя проект уже закончен, стоимость мне тоже пока не известна.

Любовь Барабашова: 400 миллионов.

Олег Николаевич: Нет, если стоимость строительства 4 миллиарда, я поверю, но не четыреста миллионов.

Любовь Барабашова: Я имела ввиду стоимость проектно-сметной документации.

Олег Кожемяко: Да. Это что-то много. Поэтому надо просто детально изучить. Я вообще сторонник типовых проектов. В том плане, что любой проект можно адаптировать, но платить за него 400 миллионов, потом еще 4 миллиарда за сам аэровокзальный комплекс - не знаю, если есть такие деньги. Я думаю, что и за 2 миллиарда можно сделать. Просто решения принимаются другие, решения принимаются не так, что задается проект  «Сделайте мне аэропорт».

Я в молодости мастером работал -  и по теплосетям, и по капитальному ремонту. Это еще во времена Брежнева Леонида Ильича. И мастер пишет наряд. Я вам такой наряд напишу  -там будут и сложные условия, и доставка, и траншеи, и зимний коэффициент, и как хотите, так и распишу. И в конце выйду на ту зарплату, которую мне нужно заплатить бригадиру.

А если ставятся ограничения, что стоимость аэропорта до 2 миллиардов,  и такое техническое задание, что надо исходить из количества пассажиров, количества рейсов, прочих вещей, то подрядчик начнет попадать в эту цифру. И стоимость проектных работ тоже регламентируется -  поставить, допустим, 2-3%, и также выйдут на конкурс компании нормальные, и так же выиграют. А если мы дадим просто техническое задание, и стоимость проекта уходит за 4,5 миллиарда, то и стоимость проектных работ тогда там 200-300 миллионов. Они заинтересованы в том, чтобы накачать смету, потому что процент от сметы на проектирование составит тоже приличные деньги. Поэтому здесь думать о том, что дороже проект и он лучше, это не всегда так. Когда мы посмотрим по нему, что там происходит…

Любовь Барабашова: Работы будут продолжаться по строительству или…

Олег Кожемяко: Пока еще нет даже проекта, и я даже не знаю техническое задание. Нужно посмотреть, я знаю, что по взлетной полосе там вопросы решены, никто там конкурс отменять не будет, там ее необходимо делать. Странно просто, почему она оказалась в собственности и легла на бюджет области, я таких случаев  не видел.

Любовь Барабашова: А все говорили, что это гордость и достижение области.

Олег Кожемяко: Вы знаете, такое исключено в Российской Федерации. Наверное, это один субъект, у которого федеральная полоса находится в собственности. Вообще, это задача федеральных органов власти Росавиации, и они на нее выделяют деньги, и всегда это у них находится. Как и северные аэропорты, это тоже находится в их подчинении. Они сейчас финансируют, там программы идут. Почему мы забрали на себя? Ну, наверное, из-за наличия средств. Но это уже другой вопрос, он прошел, он понятен, и в любом случае нужно делать, поэтому по аэропорту мы посмотрим.

Вопрос стоит в другом -  в ближайшее время нужно открыть грузовой терминал хотя бы. Чтобы не полтора часа стоять с этими вещами, особенно если там два рейса совпадают, а там ужасно помещение. Я по этому поводу уже сказал, чтобы заканчивали быстрее эту экспертизу, открывали хотя бы существующий там терминал.

Ирина Нефедова: Можно еще немножко в тему транспорта, но более глобально, так сказать. Вы руководили Амурской областью, а там строился космодром…

Олег Кожемяко: И строится.

Ирина Нефедова: А на него же миллиарды уже выделены, и не то, что проект есть, а даже в декабре первый пуск должен быть. А вот честно скажу, мой приятель ездил в командировку и говорит, что там, грубо так, по-русски говоря, «конь не валялся».

Олег Кожемяко: Так же вопрос -  приятеля куда могут пустить? То есть…

Ирина Нефедова: Нет, он человек причастный к работе.  То есть миллиарды выделены, срок подходит, а вопрос…

Олег Кожемяко: Вы знаете, сколько там людей пересажали? Очень много. Потому что там банальное хищение от переизбытка денежных средств. Стоимость строительства была определена, строительно-монтажных работ в 186 миллиардов. Это в расчете на 4 года, подрядчик был определен «Дальспецстрой». В соответствии с договором было определено финансирование 30% и выделено порядка 56 миллиардов. Но за первый год у них было освоение 20 миллиардов, не больше, и, соответственно, сумма платежа должна была быть 7, 30% от года освоения, но так была формула заложена, что дали 56.

Что сделали нерадивые строители? Наняли субподрядчиков, растащили эти деньги, передали им подряды. Часть вложили в объекты, в том числе в объекты строительства «Дальспецстроя» домов в Хабаровске, где-то на других объектах, причем на государственных объектах. Потому что считали, что потом будут деньги поступать, они будут инвестировать. Где-то задержалась стройка, где-то не пошло жилье в продаже, где-то с министерства не поступили деньги - и все. А уже прибыль поделили, понимаете?

Ирина Нефедова:А вы же руководили субъектом в это время?

Олег Кожемяко: К космодрому я имею такое же отношение, как и вы, не более того. Наша территория строилась, наша задача была отслеживать налоги, чтобы там работали наши кадры, учились, работали стройотряды студенческие. Хотя бы следить за тем, чтобы по ним какая-то зарплата платилась. А это специализированные организации, это объект двойного назначения, своя система допуска, своя система контроля, и курирует ее не губернатор, курирует ее вице-премьер, председатель военно-промышленной комиссии.

Ирина Нефедова: Достроят его?

Олег Кожемяко: Ну, я думаю, достроят, и ракеты пустят. С учетом задач поставленных и контроля -  я больше чем уверен, что она полетит.

Ярослав Лебедев: Здравствуйте, Олег Николаевич, меня зовут Ярослав Лебедев. Я участник волонтерского движения. Два дня назад я приходил на встречу с учителями, учениками вечерней школы города  Корсакова. Проблема их такова, что школу сносят, закрывают вечернюю. В этой школе обучаются те ученики, которые, по мнению учителей, не смогут сдать ЕГЭ. Вот они с 8 по 11 класс учатся в вечерней школе. Администрация Корсакова их школу закрывает в этом году. Здание сносят, также в этом году сносят здание школы №5. На месте этих двух учебных заведений будет строиться новый микрорайон. Учителя и ученики очень переживают, где они будут учиться, где будут работать и что им делать дальше. Администрация им навстречу не идет.

Олег Кожемяко: Я не думаю, что администрация не пойдет на встречу. Прежде чем что-то сносить от старости, от ветхости или еще от каких-либо дел, должны предоставить или здание альтернативное, или альтернативную работу учителям… Мы будем в Корсакове на следующей неделе, обязательно на это обратим внимание.

Юрий Осипов: Добрый вечер. Меня зовут Юрий Осипов, специалист по международной логистике. В продолжение темы... В самом начале вы сказали, что регион очень сложный в плане снабжения, вы абсолютно правы. То есть мы зависим даже от погодных условий. Долгие годы обсуждали возможность строительства мостов: первый, который соединит Сахалин с материком, и второй, который соединит Сахалин с Японией. Что сделает наш регион абсолютно привлекательным. Да и не только Сахалин, но и весь Дальний Восток. Знакомы ли вы с этим проектом и готовы ли вы заниматься такими долгосрочными проектами?

Олег Кожемяко: Мы готовы всем заниматься. Наверное, в Хоккайдо сейчас тоже большой отток населения в центральные части Японии. Эта страна сама испытывает проблему в этом -  это один вопрос. Второй вопрос  - то, что касается моста через Татарский пролив. Я  знаю, что там была история с туннелем, и даже знаю, кто остановил эти работы. Оставил Лаврентий Павлович Берия, когда посчитал нецелесообразность и невыгодность этого проекта. Там ряд еще дорог было остановлено по Камчатке, где-то здесь. То, что касается проекта моста, скажу так -  если это просто идея моста как моста к луне, и стоимость его строительства перекроет… ну, знаете, сколько стоит строительство моста в Крым? Там тоже порядка 145 миллиардов.

Юрий Осипов: Сумма примерно такая же, которая озвучивалась.

Олег Кожемяко: Мне трудно говорить, я не знаю. Это более, чем годовой бюджет Сахалинской области. И готовы ли мы сами вместе с вами пойти на то, чтобы отказаться от строительства спортивных площадок, крытых катков, бассейнов, которые, безусловно,  надо делать, их стоимость другая. Значит, что  благоустройство, больницы, то, чем человек пользуется сегодня и сейчас, отложится, а средства пойдут в пользу моста. Если готовы, то нужно понимать и нужно готовиться.

Государство, точно могу сказать, на данном этапе софинансировать этот проект не будет. Поэтому если качество жизни улучшится, то, наверное, время подойдет, когда скажут: «Надо строить». Пока я думаю, что у нас с вами работы  - непочатый край. Даже при том благополучии, которое есть с бюджетом, его, к сожалению, не совсем правильно и рационально используют,мягко говоря. Поэтому я за любую стройку, которая дает позитив, но они же должны быть из реальных цен.

Алексей Диденко: Добрый вечер. Я хочу ненадолго вернуться к спорту. В прошлом году в Амурской области футбольной команде пришлось выйти из профессиональной футбольной лиги, потому что у них не было средств. И когда они попросили помощи, деньги были пущены в другие направления. Хотел узнать, в каком у вас приоритете стоит спорт, и не получится ли так, что в трудной ситуации наша команда и спортивные организации не попадут в такую же ситуацию?

Олег Кожемяко: Ну, мы, во-первых, вообще никогда не финансировали футбольный клуб «Амур». Когда я пришел в Амурскую область, он как раз находился под банкротством. Потом мы нашли спонсоров - золотодобывающую компанию, группу компаний «Петропавловск», и они полностью взяли на себя бюджет этого клуба -  порядка 60 миллионов. И вели его до тех пор, пока не стало падать золото в цене. В последующем спонсоры просто пришли и сказали, что не в состоянии вытягивать этот клуб. И других крупных компаний нет, которые могли бы спонсировать. Это была самая крупная. Было принято решение уйти непосредственно в клубы третьего дивизиона. Создать местные команды… И сейчас они эту тактику будут продолжать. Вопрос же еще в чем стоял? Болельщиков у клуба  больше 2,5 тысяч не насчитывали.

Реально, амурских футболистов там было всего пять или шесть человек, амурчан. Все остальные – люди приезжие. Мы можем же и команду боксеров создать очень хорошую. Дать хорошие бонусы, пригласить хороших тренеров. Сейчас повыдергиваем со всей России. И будет у нас команда боксеров номер один на Сахалине, в России. Ее никто не побьет. Но цели же у нас несколько другие.

И было принято решение небольшими суммами уйти в районные клубы, в детские клубы, в «Кожаный мяч». Чтобы формировать футбол, который является всеобщим. А не просто футбол для легионеров и небольшой группы фанатов. Хотя, я думаю, что и в Амурской области пройдет пару лет и окрепнут те компании, кто являлся спонсором. Они вернутся к этому и вернутся на своей базе уже. И это, наверное, будет главной задачей. Может быть, и не будут выпрыгивать далеко, высоко, но это будет свой футбол, это будут свои мальчишки и молодые парни - те, кто вырос в этом регионе, и за кого действительно будут болеть.

На Сахалине тоже такой вопрос. Мне пока трудно сказать, кто является спонсором футбольного клуба. Слава Богу, он существует. Здесь несколько другой бюджет. Здесь есть меры поддержки, я думаю, что по бюджету связанные с организацией переездов. Но это разрешено финансировать. Не разрешено финансировать покупку легионеров и  прочие вещи. Посмотрим, разберемся. Здесь крупные компании есть. И «Роснефть», и «Газпром». Наверняка, они участвуют в этих всех проектах.

Алексей Диденко: Правильно я понимаю, что большую часть средств, вы будете выделять на общедоступный спорт? Не профессиональный. Возможно, какие-то площадки, чтобы воспитывать своих молодых чемпионов, спортсменов. Более приоритетно,  получается, чем поддержание легионеров и уже существующих команд.

Олег Кожемяко: Да нет, я думаю, что никакие  команды мы  закрывать здесь не собираемся, однозначно. И, конечно, здесь возможностей найти способы поддержки гораздо больше - при тщательном анализе системы их затрат. Потому что когда платят деньги  спонсоры, они требуют отчета. Никто не разбазаривает. Потому что это же бизнесмены. И они очень свою копейку привыкли считать. Хорошо?

Анна Кузьмина: Добрый вечер. Анна Кузьмина, студентка Сахалинского государственного университета. Сегодня все вопросы здесь сложные, политические, экономические. Хотелось бы немного спросить о вашем хобби. Всем известно, что у вас есть «Харлей». Когда вы на нем проедете по дорогам Сахалинской области?

Олег Кожемяко: На нем, кстати, не очень удобно ездить по дорогам, которые плохо подготовлены. Жестко. Ну проеду как-нибудь. У меня еще он не здесь.

Любовь Барабашова: Ну мы увидим когда-нибудь, как губернатор к дому правительства без мигалок едет?

Олег Кожемяко: А я и езжу без мигалок всегда.

Любовь Барабашова: А на «Харлее» на работу?

Олег Кожемяко: На «Харлее» могу фары включить, специально.

Анна Кузьмина: И второй вопрос. Когда вы приедете к нам в университет?

Олег Кожемяко: Когда вам удобно?

Анна Кузьмина: Мы готовы всегда встретить.

Олег Кожемяко: Приеду. Может быть, в мае. После проведения всех мероприятий, связанных с юбилеем Победы. Именно с 9-м мая, потому что у нас там еще второй будет юбилей. Обязательно подъеду, познакомлюсь. У вас сессия не закончится, поэтому будете находиться в самом живом моменте, волнующем. У нас плюс еще с молодежью будет форум. Здесь, в Южно-Сахалинске, на Итурупе.  Мы сейчас прорабатываем вариант. Поэтому будем встречаться, общаться с молодежью. Давайте идеи, мы их поддержим все..

Анастасия Хайруллина: Добрый вечер. Я являюсь специалистом Центра молодежных инициатив. И на базе Центра мы создали Центр молодежного туризма, где занимаются туристы. К сожалению, с советских времен у нас произошла большая пропасть в кадрах. У  нас есть туристы советской закалки, которые, к сожалению, по состоянию  здоровья уже не могут водить новое поколение. На сегодняшний день нет базы, где бы мы могли взращивать нашу молодежь, могли бы учить гидов-проводников. Потом могли бы помогать нашим туроператорам, чтобы водить туристов. У нас нет центра туристского, где бы мы могли разместить и наш Центр детско-юношеского туризма. И где бы мы могли сделать визит-центр. Я была недавно на туристкой выставке. Даже в маленьких городах, по регионам России, есть небольшие визит-центры. Куда любой турист мог бы прийти и взять любую информацию – где ему отдохнуть и как; где бы он взял напрокат велосипед и сноуборд. То есть любая информация была бы ему там доступна. Вот такого многофункционального туристского центра…

Олег Кожемяко: У вас идеи есть?

Анастасия: Есть, конечно.

Олег Кожемяко: Вы готовы поработать по ней?

Анастасия: Конечно.

Олег Кожемяко: Ну давайте, мы можем и через общественную организацию поработать, и также определить грант и создать этот центр через грант или через какую-либо программу по частно-государственному партнерству. Это нормальная идея. Я что хочу сказать вам. Я понимаю, что такое туризм. У нас даже, по-моему, и отдел какой-то есть, где-то при каком-то министерстве. Существует валовой продукт, мировой. И существует направление – строительство, торговля, транспорт, связь. И туризм. И по объему, как вы думаете,  что занимает самое первое место? Туризм.

Анастасия: Туризм, да, я согласна.

Олег Кожемяко: Не стройка, не торговля, не связь и не транспорт. Занимает туризм. В мире он настолько развит и настолько  приносит определенные прибыли, что, в общем-то, все им занимаются. Поэтому здесь возможности такие есть. Мы можем только норматив какой-то подготовить, определить. А если есть такие инициативные группы и общественные организации, то нам проще через вас эти вопросы решать. То есть так, чтобы и туристические были группы. Здесь же другие даже вопросы. Ребята, я жил какое-то время в гостинице, завтракал с парнями, которые приехали из  Владивостока на лыжах кататься. Здесь нет простого – даже трансфера автобусного между гостиницами. Простая вещь – Газель с багажником для лыж, которая может поехать на гору. С одной гостиницы в другую три машины поставить. Наверное, гостиницы бы сами это оплачивали. Но вынуждены такси ловить, или «телепаться» 15 минут с этими лыжами, что не очень комфортно в этих сапогах. Поэтому давайте в этом вопросе подготовьте свою концепцию обязательно. И с вами внесем это в программу. Я думаю, что какие-то средства есть и в министерстве спорта и туризма, и  в министерстве экономики. Найдем что-то.

Анастасия: Вы готовы содействовать?

Олег Кожемяко: Давайте. Это лучше будет, чем что-либо.

Анастасия: Спасибо большое.

Светлана Коцубинская: Информ-агентство Сахалин-Курилы,  Светлана Коцубинская. Я занимаюсь проектом "Моя Победа". В нашем общении с ветеранами всплыл такой момент. Некоторые ветераны не могут, к сожалению, принять участие в этой программе ремонта 2014-го года на сумму, не превышающую 150-200 тысяч рублей. Выяснилась такая проблема, в общении с моей героиней, что ей 2,5 года назад сделали подарок к 90-летию, положили два или три квадратных метра кафеля. Бабушка закончила ремонт за свой счет. И сейчас соцзащита говорит, что она не имеет права принять участие в такой программе, якобы потому что в законе есть оговорка, в течение 5 лет если ветеран  принимал какую-то поддержку за бюджетный счет, значит, он не имеет право  отремонтировать свою квартиру. Соцзащита моей бабушке порекомендовали обратиться через 2,5 года.

Олег Кожемяко: А как фамилия бабушки?

Светлана: Нина Николаевна Харенко. Она ветеран Великой Отечественной войны.

Олег Кожемяко: Где проживает?

Светлана: Она проживает на улице Ленина, адрес могу предоставить.

Олег Кожемяко: Да, достаточно этого.

Светлана: Она в 19 лет попала на фронт, дошла до Кенигсберга. В законе действительно есть такая оговорка, но хочу спросить – нельзя ли что-то сделать?

Олег Кожемяко: Я узнаю, что там за проблема. Я вот, что хочу сказать. Здесь очень заботливо относятся к ветеранам. Ни в одном дальневосточном субъекте а таких сумм, которые выделялись бы на ремонт ветеранам, нет. Я просто знаю суммы. Амурская область – 5 миллионов на ремонт, Хабаровский край (население, вы знаете, примерно, там 1 700 000) – 10 миллионов, у нас – 180 миллионов. Поэтому, по большому счету, по 150 тысяч на ремонт - охват достаточно большой. Программа длится на протяжении нескольких лет. И не только эта программа, это программы и 2012-го, 2013-го, 2014-го годов. Надо просто персонально разобраться, в чем там вопрос. Но социальная служба особо по этому поводу не препятствует получению денежных средств и компенсации за проделанный ремонт. Надо подумать, что там. Не знаю, кто отказал, как ходили. У нас же еще может быть, что и неправильно подали. Это надо объективно разобраться. Мы разберемся, вы не переживайте. По ветеранам разберемся.

Валерий Крипа: Добрый вечер. У вас спрашивали много про такие небольшие проблемы. И, наверное, они важны для жизни региона. Я хотел спросить у вас про большое теперь. Вы были достаточно долго губернатором Амурской области. Так получилось, что вы теперь здесь. Поэтому один вопрос, который состоит из двух частей. Какие три самых важных дела вы не успели ( или не удалось)  доделать в Амурской области? Назовите их, нам бы было интересно услышать. И вы уже не первый день на Сахалине, очень опытный человек. И, конечно, вы знаете и сложили свое мнение о Сахалине, не только потому, что здесь красивее. Вот какие три важных, больших дела в первую очередь вы хотите сделать на Сахалине?

Олег Кожемяко: То, что касается Амурской области – я не планировал оттуда уходить, откровенно хочу сказать. И для всех это явилось неожиданностью. И очень непростой историей. Люди, которые  связывали со мной свои планы определенные, те, кто связывал планы с развитием региона, – все равно это уже сработанная команда, это уже привязанные какие-то отношения, понимание ситуации. Также и здесь. Для всех это какой-то шок. Здесь шок от того, что произошло. И для меня эта ситуация тоже новая. Там были у меня планы - это, прежде всего, конечно, сделать базовую отрасль сельского хозяйства доминирующей на Дальнем Востоке.  По всем видам. И селекционно-генетические центры - для мясного, молочного животноводства. И глубокая переработка сои. Слава богу, что ресурсную базу мы создали. И развитие мясного, молочного животноводства. То есть замкнуть этот цикл так,  что мы вышли уже на 56% производства сои в России. И шагали бы дальше.

Сельское хозяйство налога не дает. Никогда. И никогда не даст. И требовать от них не надо этих налогов. Я могу сказать, что у меня хороший очень  старший товарищ - знакомый, Евгений Степанович Савченко - это глава Белгородской области. Мы давно дружим. У него100% госдолг в бюджете. Даже не 97%, а 100%. Хотя сделано  там все, как надо. Просто заезжаешь – рай на земле. Если хотите, то приезжайте в Белгород, посмотрите. Действительно, там и поля все запаханы, и фермы стоят, и мясопереработка, и молочная. Но сама область не получает ничего. Потому что у нас за имущество они не платят, налог на прибыль не платят. Современные технологии не очень много людей задействуют. Это когда насыщенная техника – она тоже не очень сильно задействует людей. Но это важнейший социальный и продовольственный вопрос, без которого государство жить не может. И поэтому мы развивали это направление. Благо, Амурская область так располагала к этому. Полями огромными, по 300, по 500 гектар. Вот как здесь в море смотришь, вот там смотришь в поля, и не видишь края. Тамбовский, Ивановский район, Константиновский, Михайловский районы. Такие условия были.

Конечно, я вошел в программу строительства жилья в Тынде, и для меня этот вопрос недорешенный. И хотелось бы, чтобы мой сменщик довершил это жилье, там осталось полтора года работы. Потому что надо этим людям, кто там по 35 лет, по 40 жил во времянках,  дать квартиры. Часть мы сделали. Надо было довести эту историю до логического завершения.

И, конечно, третья задача, которая стояла,  – строительство газоперерабатывающего завода и газохимического завода – они дадут мощнейший импульс к развитию уже за счет индустриального региона. И могу сказать, что по объемам денежных средств я уже даже не беру космодром. Просто не беру. Есть программа, она идет. Но строительство газопровода и строительство газопереработки и газохимии и, следовательно, завода по производству метанола, по своей мощи, по вложениям со стороны «Газпрома» выше, чем любые инвестиции, которые он делал за последние 40 лет. Поэтому и Амурская область где-то, наверное,  с 2018-го года, с 2019-го начнет уже ощущать приток дополнительных ресурсов. И к 2022-му году это будет мощнейший индустриальный регион. С очень высокоразвитой продовольственной базой. Все эти направления, я думаю, выдержатся. Это были цели в жизни. Мы отрабатывали их с президентом, безусловно. Но и, конечно, строительство ГЭС, каскада ГЭС. Уже сейчас идет строительство Нижнебурейской ГЭС. И последующий шаг – это еще строительство четырех ГЭС. И это, конечно, экспорт электроэнергии в Китай. И сейчас уже все разговоры о том, что мы Китаю продаем дешевле или дороже, курс доллара выровнял. Сейчас мы туда продаем тоже дорого. Потому что там ценовая политика – 0.5 цента. Посчитайте -  это там, допустим, 2.50, или сколько. Доллар – 50 рублей, или сколько.

То, что касается Сахалина, я, конечно, сейчас посмотрел те программы, которые здесь сегодня мне докладывали. По ТОРам, по инвест-проектам - немножко вяловатые. Мы не увидели там ничего. Я думаю, что, наверное, три направления, которые необходимо охватить, может быть, даже четыре. Это все-таки решить вопрос благоустройства. При всех обстоятельствах это кажется такой мелкой задачей. Но вопросы благоустройства и комфорта – это как раз и спортивные площадки,  и небольшие закрытые катки,  и бассейны. Чтобы это было доступно, а благоустройство радовало людей, выходящих на улицы. Чтобы была возможность повысить качество жизни. Чтобы ребенка было куда устроить. Не только в детский сад, но и в секцию отдать. Мы иногда глобалим… Нам нужны проекты. Нам нужны какие-то мощные ресурсы. Но здесь создана ресурсная база. Она есть уже. И человеку, по большому счету, вот эта отдаленная перспектива нужна как маяк. Но живет-то он сегодняшним днем. Когда выходит из подъезда и спотыкается о плитку, а  ребенка некуда отвести в бассейн или на каток, или девочку куда-то в студию, он начинает понимать, что есть другие регионы, где это лучше. И где это больше поставлено.

Я сейчас глав призываю к тому, что не неситесь куда-то - люди от вас другого ждут. А это как раз муниципальный уровень. Самый сложный, может быть, но которому нужно помогать.

 А с точки зрения перспектив развития, то, наверное, первая из тех трех задач,  - это развитие Горного Воздуха. Это очень правильно, вовремя было подхвачено и Игорем Павловичем Фархутдиновым и Иваном Павловичем Малаховым. Я помню, когда приезжали, здесь эти билборды висели с Грефом. Хорошо, что все-таки поставили здесь подъемники, сделали здесь трассы. И сегодня надо по самолетам чуть-чуть снизить на период туристического сезона, потому что дороговато  все-таки туда-сюда летать. Это направление дальше нужно развивать. Оно сегодня имеет востребованность среди дальневосточников. Причем огромную. Может быть, и востребованность среди азиатских стран – те же самые Китай и  Южная Корея. Это направление – обязательно. На это не надо жалеть денег. Есть здесь горы. И дальше нужно продолжать, потому что это, в том числе, драйвер экономики. Где-то подтянутся кафе, где-то подтянутся гостиницы, где-то еще какая-то система.

Безусловно, важнейший вопрос – это доступность морепродуктов, рыбы для населения Сахалина. И создание, наверное, может быть, то ли биржи, то ли какой-то интересной площадки рыбной, и снятия барьеров. Чтобы и рыба была доступна, и рыбак ее мог привезти без каких-либо ограничений. И вопросы связаны с участием малого бизнеса, что сейчас немножко поджато. Это вторая задача.

Третья задача (и по ней какой-то опыт есть) -это сельское хозяйство. Здесь раньше было очень хорошее молочное производство. Селекцию отсюда мы покупали всегда. И весь Дальний Восток брал. Сейчас, может быть, оно не в самом лучшем виде, но мы изучим, поддержим. Чтобы область была обеспечена хотя бы процентов на 50-60 собственным мясом и молоком. Сегодня у нас 7% и 14%, немного. И при наличии этих четырех составляющих, я думаю,  область  немножко по-другому будет выглядеть -  и сама экономика, и благополучие населения. Поэтому пока так. Если подскажете что-то, или в чем-то я  не прав – подскажите.

Валерий Крипа: А по нефти и газу  что вы думаете?

Олег Кожемяко: Сейчас как раз начинаются сложные вопросы. Они уже на протяжении нескольких лет идут. О возможности уменьшения налога на прибыль и о судебных исках со стороны некоторых нефтяных компаний, работающих здесь. Уменьшением налога с 35% до 20%. Поэтому сейчас в пору вступаем непростую. То, что касается нефти, газа –компании работают. Созданы необходимые условия, и роялти вместо ДПИ. Это отсутствие налога на имущество. Это неплатежи налога на добавленную стоимость, замен повышенной ставки по налогу на прибыль. Та помощь, которая там нужна с точки зрения развития социальной инфраструктуры возле тех крупных предприятий, – в это мы всегда подставим плечо.

Мария: Олег Николаевич, добрый вечер. Японская газета «Хокайдо Симбун». Нашу газету интересует два вопроса. Разрешите начать с первого. Вопрос о законопроекте о запрете дрифтерного лова. Как вы думаете, будет ли он принят? И, по вашему мнению, дрифтерный лов следует запрещать? И вы, как представитель правительства области, собираетесь донести президенту вашу позицию по этому вопросу?

Олег Кожемяко: Вы знаете, проблему нужно еще более глубоко изучить. Ко мне пришло письмо-обращение о том, что с потерей дрифтерного лова теряется 500 рабочих мест. И, безусловно, компании теряют и финансовые ресурсы. И для меня, как для губернатора, любые потери рабочих мест – это всегда элемент моего внимания.

Дальше вопрос в другом. Насколько это так, и насколько те компании, которые занимаются дрифтерным ловом, объективно создают рабочие места, платят налоги,  являются именно полностью нашими российскими резиденциями. Нет ли там за ними бенефициариев совершенно других. Сейчас вопрос изучается. Как он изучится, я выскажу более плотно свою позицию. На первом этапе, по сохранению рабочих мест, я уже высказал о том, что нельзя так резко принимать решения, потому что мы теряем хоть 500 мест, с коэффициентом 1 к 3 – это уже полторы тысячи человек. Но сейчас мы посмотрим, кто эти 500, сколько они работают, какую они получают зарплату.

Мария:  Спасибо. И быстро второй вопрос попытаюсь озвучить. Вчера мы все смотрели прямую линию с президентом Российской Федерации. И по окончанию этой линии президент высказался по поводу Курильских островов. Все мы знаем, что позиция Японии заключается в том, что она оспаривает суверенитет России над Южными Курильскими островами. А вот какова ваша позиция в этом вопросе?

Олег Кожемяко: Такая же, как и позиция правительства. Такая же, как позиция всех сахалинцев-россиян. И могу сказать, что, наверное, когда-то с Курильских островов, народ выезжал. Но за последние годы государство вложило огромные средства в развитие Курил. Огромные. И продолжает вкладывать. И мы свои областные деньги вкладываем -  программа предусмотрена так, что в течение трех лет мы будем вкладывать, потом снова государство начнется. Поэтому даже и разговора о суверенитете не должно стоять.

Мария: Каким вы видите развитие этих островов? Каким оно будет, по вашему мнению?

Олег Кожемяко: Я думаю, что будет позитивным, положительным. Я, к сожалению, там не был. В молодости проходил на кораблях, но это совершенно другие были годы, и другие впечатления. Там рыбообработчики работали, рыбообработчицы. Но сегодня Курилы – это уже муниципальное образование с развитой транспортной инфраструктурой. Там построены хорошие аэропорты, строятся дороги. Там работают устойчивые предприятия. Там вкладываются большие средства в социальную инфраструктуру. Поэтому там люди уже начинают себя чувствовать курильчанами, где выгодно и можно жить. И они чувствуют себя двумя ногами на этой земле. Поэтому надо дальше продолжать развивать с тем, чтобы те природные красоты, те богатства, которые есть,  – они действительно приносили пользу людям, и население там прирастало.

Алексей Дружинин: Добрый день. Алексей Дружинин. Я бы хотел вернуться к насущным проблемам города, к вашей формулировке  «не глобалить». Города Сахалинской области, и в том числе Южно-Сахалинск,  находятся в ужасающем состоянии. Мы –инициативная группа дизайнеров и архитекторов. Мы пытаемся, мы занимаемся проблематикой городов и решаем проблемы насущные, которые каждый день помогают людям. Но мы группа инициативная, не принадлежащая к государственным органам и к коммерческим структурам. И с теми решениями, которые мы разрабатываем в течение достаточно долгого времени, иногда бывает сложно пробиться. То есть мы не хотели бы, например, ничего просить, у нас есть очень много, чего дать. Мы хотим помочь. Есть новый проект, которым мы занимаемся, который готов к презентации, который мы хотели бы показать и обсудить. Но двери зачастую бывают закрытыми.

Олег Кожемяко: Хорошо, давайте. Я думаю, что и мэр Южно-Сахалинска в этом заинтересован, и мы заинтересованы. Потому что сегодня могу откровенно сказать… Большая проблема  -  даже при наличии денег за короткое время попытаться что-то сделать. Даже вот за тот короткий летний период -  дороги, пешеходные тротуары, водоотливные каналы, допустим. Уже сегодня думаем о том, что где-то, может быть, рулонные покрытия брать для газона, где-то закупать. И сегодня мы стоим перед тем, что, может быть, иностранные компании пригласим для производства и ремонта дорог. Мы готовы сегодня к этому,  и завтра будем заниматься благоустройством города,  какие-то уже решения опубликуем. Мы сегодня ищем любые способы. У нас есть средства, но нет возможностей. Понимаете? То есть…

Алексей Дружинин: У нас есть предложения конкретные.

Олег Кожемяко: Вот давайте, значит, увидимся, затягивать не будем. Может, в ближайшее время как-то переговорите, оставите свои координаты, где вас найти, и мы пригласим, обсудим. И мэр в этом заинтересован. Ведь все очень просто – раздать деньги. Чтобы их освоить, наверное, большого труда не стоит. А  сделать так, чтобы что-то сделано было…но ресурсов технических просто нет. Я тоже хотел пригласить компанию мощную. Но они говорят: «Слушай, для того, чтобы нам сюда переправиться, один экскаватор перетащить с материка, один миллион семьсот стоит, плюс еще переправка». Представляете себе.

Бюджет у дорожного фонда Южно-Сахалинска - 2,3 миллиарда. Сравнение всегда помогает понимать, где ты находишься. 280 миллионов рублей – это бюджет дорожного фонда Благовещенска. Города примерно одинаковые, там 260 тысяч, здесь 200 тысяч. И там не хуже дороги, чем здесь.

Вот как сделать так, чтобы стало лучше? Я сейчас мэру говорю: «Не бойся, бери технику, бери эти пылесосы, бери мощные машины, вкладывайте деньги, загружайте муниципальные предприятия». Мы же видим эту проблему. Реально видим, что она есть. И он ее понимает. Поэтому, если есть у вас компании, которые могут заниматься дорожным ремонтом, строительством, говорите. У нас есть еще и дворы. Послабее на дворы отправим, получше  на дороги. Мы с удовольствием всех рассмотрим.

Андрей Иванушкин: Можно вопрос? Вы говорили про сложные вопросы. Мой вопрос еще хуже. Дело в том, что наша область с 97-го года постигла такая печальная учесть - нас постепенно на запад сдвигают-сдвигают, переводят в другие часовые пояса, более западные.  Это нам обошлось уже во много часов светового времени. У нас солнце  не так много. И получается, что нас двигали уже на два часа. Мы отстаем от советского времени с 97-го года на два часа. Сейчас время восемь вечера, а на самом деле уже 10 вечера. То есть надо уже ложиться спать, а встать, естественно, с солнцем. Сейчас солнце встает у нас в 5 часов 35 минут. А летом, 22 июня, в  самый длинный день,  оно будет вставать в 4 часа 34 минуты.  То есть еще 4-х не будет, а уже такие сумерки будут, почти светло. А люди будут приходить с работы, туда-сюда, а уже темно. А у нас люди привыкли съездить летом на море, выхватить солнечный денек. Потому что у нас, как назло, получается, что в субботу и воскресенье всегда идет дождь, почему-то, летом. Вечером у нас…

Олег Кожемяко: Сложное отношение ко времени имеет дождь, ну тем ни менее.

Андрей Иванушкин: Инициативная группа сахалинцев выступает за возврат времени.  Мы можем встретиться, обсудить эти вопросы, и…

Олег Кожемяко: Встретимся, обсудим.  Но, как зовут вас?

Андрей: Андрей Иванушкин

Олег Кожемяко: Андрей, вот я же тоже не с запада прилетел. И свои годы я провел на Дальнем Востоке. И что такое зимний день на далеком севере и что такое лето, я прекрасно понимаю. Здесь нечто среднее между Владивостоком и Крайним Севером. Но есть еще и Крайний Север – это граница с Чукоткой, где действительно длинный день летом, солнце заходит там буквально на час, на два. Но вообще на Дальнем Востоке у нас зима, как минимум, занимает половину времени, полгода. И я иногда задавался себе мыслью, уже работая в Амурской области, находясь через речку с Китаем,  а все ли мы правильно делаем? Когда на 9 часов у нас разница была с Москвой, я работал тогда в этом режиме, в девятичасовой разнице, и Сахалин, наверное, так был, да? Вот. И мы детей поднимаем в 7 утра, а разница с Китаем и с Японией 4 часа. А 7 утра зимой -   это 3 часа ночи.  Потому что есть биологическое время.

Андрей Иванушкин: Это вопрос очень спорный…

Олег Кожемяко: Нет-нет-нет, знаете. Почему спорный? Вот, иногда смотришь на этого малыша, которого мама тащит в детский сад, он кричит, пищит, она его затаскивает. Темнотища! Господи, до 12 дня только начинает светать зимой. Мы при включенных фонарях, не выспавшиеся, что-то там пытаемся создать. Когда больше и лучше выспался и при дневном свете встал,  смотришь, приезжаешь в этот же Китай - мы в 6 утра просыпаемся, а у них еще это 4, и они спят. А они просыпаются в 6, это у нас уже 8, мы уже проснулись, мы себя нормально чувствуем. И они более подготовлены к этому времени. И само по себе биологическое время с той тысячелетней историей тех народов, которые живут на близкорасположенной к нам территории, наверное, что-то в этом есть. Потому что все мы с вами здесь находимся  на дальневосточной земле, но максимально проживаем здесь 150 лет, не больше. Возьмем 1858 год -  первые приехали поселенцы. Мы не берем  времена Хабарова,  Степанова, Пояркова -  это другая была история, она потом была закрыта. Наверное, здесь нужно рассматривать вопросы с точки зрения того, насколько это удобно. А вообще-то человеку, да хоть кому, удобнее просыпаться по биологическому времени.

Но все равно вы севернее немножко находитесь, чем, скажем… Япония... Какая разница в Японии?

Из зала:  Час теперь. Нормальное время.  Там нормальное…

Андрей Иванушкин: Япония совсем другая. Она гораздо западнее…

Олег Кожемяко: Много очень дискуссий на эту тему, я сам проводил некоторый анализ и не могу понять, чего мы так упираемся. Утром вставать тяжелее. Потом что биологическое время. Вставать нормально, когда солнце встало. И ты ту же самую зарядку делаешь в 8 часов, только у тебя же это называется 6 часов. И ты очень себя хорошо чувствуешь, а не в 4 утра.

Андрей Иванушкин:  Мы теряемся во времени.  Англия перешла тоже …

Любовь Барабашова: Андрей! Я тебя умоляю!..

Олег Кожемяко: Дискуссионный вопрос. Он решается очень просто. Значит, выходят на собрания, проводят все мероприятия, отправляется в правительство решение региона, что люди посчитали, что так лучше. И потом принимается решение,  меняется часовой пояс. Но он настолько сложный, настолько дискуссионный... Этот вопрос, что требует проработки.

Яна: Можно вопрос? Меня Яна зовут. Я из японской телекомпании NHK, сахалинское бюро. У меня вопрос в продолжение вопроса моих коллег  о предполагаемом или потенциально-вероятном визите нашего президента в Японию. Сроки не оговорены, насколько я знаю, но обе стороны потихоньку готовятся. Как вы думаете, если все-таки такой визит состоится, какого результата, если быть совсем оптимистами, можно ожидать от встречи лидеров наших стран. И вторая часть вопроса – какие перспективы вы видите в российско-японском сотрудничестве, в частности, на территории Сахалинской области? Может быть, вы, как новый человек в нашем регионе, видите какие-то новые интересные направления?

Олег Кожемяко: То, что касается визита главы государства, вы знаете, достаточно хорошие отношения между премьер-министром Японии  и Владимиром Владимировичем Путиным, они зародились, когда премьер-министр был избран, и это был первый визит его в Москву. И мы подписывали соглашение, и я там подписывал соглашение по выращиванию сои. Много было подписано и других торгово-экономических соглашений с крупными компаниями -  и с японскими, и с российскими. И могу сказать, что любой визит руководителя – это новый импульс в отношениях, новые договоренности,  снятие барьеров, которые являлись сдерживающим фактором. Могу сказать, что Япония очень скромные меры приняла по поводу станции. Ну что там военное сотрудничество? Его у нас как не было, так и нет. Космическое – то же самое. Вроде отреагировали и, по большому счету, никому хуже не сделали. А это все за счет взаимного уважения друг к другу -  и со стороны российского президента к японскому,  и со стороны японского к российскому. И мы с вами проводники этой идеологии, идеологии укрепления наших отношений дружеских. Что я вижу? Может быть, сделать безвизовый выезд на Хоккайдо для всех сахалинцев. Почему нет? У нас же были такие практики с Хайхе, когда мы по заграничному паспорту спокойно выезжаем  на территорию соседнего государства, делаем покупки. Мы не можем поехать с Хоккайдо в Токио, потому что это уже будет нарушение паспортного режима. Но, скажем, слетать на Хоккайдо по вот такому упрощенному порядку, я думаю,  было бы, наверное, интересно и жителям Японии, и,  конечно, сахалинцам.

Вы же понимаете, что я с региона вернулся, где речка разделяла две страны, и все эти вопросы настолько были упрощены. Еще я думаю, что развитие туризма  между Сахалином и Хоккайдо имеет большой потенциал. Мы бы с удовольствием, как туристы,  летали бы на Окинаву. То есть, там всегда тепло и…

Любовь Барабашова: Дорого.

Олег Кожемяко: Дорого, да?

Любовь Барабашова: Дорого.

Олег Кожемяко: Лететь дорого, или отдых дорогой?

Любовь Барабашова:  И то, и другое.

Олег Кожемяко: Ну, хорошо. Значит, наверное, какие-то другие есть места. Мы с удовольствием бы сейчас привлекли японские компании, мы, кстати, об этом и говорим и готовы на работы, связанные со строительством дорожным, социальным,  с благоустройством. И в том числе  сейчас и мы с мэром обсуждали - мы будем заказывать градостроительный план в Японии или в Норвегии. В тех городах, которые уже прошли эту школу, прошли школу развязок, прошли школу сейсмики. Где примерно одинаковый морской климат. Мы могли бы очень плотно сотрудничать. Поэтому для нас такой визит  - это шаг к открытию новых возможностей. Безусловно, будут подписаны новые соглашения, и какие-то компании более активно начнут работать в этом отношении. Может, там вопросы коллегии будут затронуты - те, которые он поднимал на начальном этапе.

Надежда Сальникова: Здравствуйте, Олег Николаевич, меня зовут Сальникова Надежда. У меня такой вопрос по реабилитации детей с  онкогематологическими заболеваниями на территории Сахалина. У нас есть центр «Преодоление», где проходят реабилитацию, в основном, дети с ДЦП и с различными заболеваниями. Но онкогематология не их профиль. Сейчас строится реабилитационный центр для взрослых. Но наши дети нигде не проходят реабилитацию. После получения высокодозной химии, после лечения месяцами на гормональных препаратах, иммунитета просто нет у детей. В то же время поднять, как-то укрепить организм на территории Сахалина мы нигде не можем. Психологическая помощь детям не оказывается.

Олег Кожемяко: Я сегодня как раз встречался с представителями общества инвалидов, и мы обратили внимание, что доступная среда здесь чуть-чуть не такая, как хотелось бы. Мы касались взрослых. У нас 2 тысячи детей-инвалидов, мы затронули вопрос,  есть ли какой реабилитационный центр детский. Детского нет. Да, взрослый строится. Понятно, он будет сделан хорошо. Мы посмотрим, может, переделаем под центр какой-нибудь санаторий пустующий. Мне такой уже подсказали. Потому что это важно и нужно делать. И даже в Амурской области при нищем бюджете мы нашли способ, силы, чтобы был центр детской реабилитации для детей-инвалидов. Поэтому я думаю, что мы тоже к этому вопросу вернемся и не будем долго затягивать его. Это реально так, потому что все-таки, как бы мы ни говорили, как бы мама ни заботилась, нужны специалисты, и оборудование.

Елена Полушкина: У меня вопрос, который пока не поднимался. Он очень важный, потому что жители Приморья и Сахалина, которые уезжают, меняют место жительства, одной из причин указывают высокий уровень коррупции. Вот, скажите, пожалуйста, вы упомянули, что на Сахалине существует проблема со строительством и так далее. Ну, знаете, у нас есть здание одной нефтяной компании, которое отделано африканским зеленым мрамором. В поселке Зима, который сделан для иностранных специалистов, даже канализационные люки из-за границы привезены. Они сочли это выгодным. Поэтому при таких бюджетах, мне кажется, и при таких ресурсах, которыми обладает Сахалинская область, уж в первую очередь нужно создать вот эту комфортную среду для людей. У нас ведь здесь не просто жить, и неспроста нам статус территорий, приравненных к северу, присвоили. Вот как вы собираетесь этот вопрос решать? И вы упомянули, что вы ищите соратников себе, чтобы здесь развивать нашу область. И мы очень ревностно и внимательно за этим следим и переживаем, кого вы именно выберите в эти соратники. Я думаю, все присутствующие об этом думают. И по этим соратникам будут судить о ваших намерениях. Спасибо большое.

Олег Кожемяко: Спасибо. Я уже говорил о вопросах благоустройства. То, что касается соратников, -  на какие-то моменты будут назначены люди те, которые являются профессионалами. Без определения характера его места жительства или прочих вещей. Потому что Дальний Восток всегда так формировался. Всегда он формировался и укреплялся за счет притока кадров. Это незыблемая была политика Дальнего Востока. И не только Сахалина. Нам, в любом случае, придется опираться именно на кадры, которые знают специфику Сахалина. В любом случае, они будут работать и проводить эту политику. И те, наверное, какие-то нюансы, которые произошли последние год-два с определенной категорией лиц, они уберутся, потому что в большинстве своем люди все равно порядочные. И люди  действительно хотят просто жить, нормально работать и спокойно ходить по воскресеньям с ребенком в лес, на рыбалку, не остерегаться того, что завтра за ним придут, и все это счастье вмиг закончится. Я хочу сказать, что мы понимаем людей, доверяем им. Я думаю, что и команду создадим, которая будет совмещать  качества профессиональные и, в том числе,  вопросы, связанные со знанием ситуации.  На данном этапе научить простого человека гораздо сложнее, если он не проходил школу какую-то определенную, и уже, так скажем, не опробовал ту модель, которую можно принести сюда.

Например, вопросы строительства. Здесь большие объемы, но нет единой службы-заказчика. Здесь нет органов, контролирующих   качество строительства. Все разнесено по министерствам, каждый сам по себе. И, конечно, здесь нужно приглашать профессионала, который уже знает, как это сделать. Чем больше здесь будем находиться, тем больше будем знакомиться с людьми, разбираться с людьми, кого-то вводить в систему государственного управления или через общественные организации. Это нормально и понятно. И в этом плане мы же открыты.

Елена Третьякова: Елена Третьякова, Интерфакс. У меня к вам следующие вопросы. На одной из встреч с рыбопромышленниками нашими вы сказали о том, что вы излечите рыбную отрасль региона от старой власти. Хотелось бы узнать, как это все будет? И, на ваш взгляд, в чем все-таки основная проблема? Проблема в несовершенстве законодательства? Проблема в том, что законодательство не должным образом контролирует, или в том, что рыбаки не хотят соблюдать, или все-таки проблема в коррупции? Это первый вопрос. Второй вопрос у меня по авиакомпании «Аврора». Хотелось бы узнать, как вы относитесь к условиям владения акциями авиакомпании Сахалинской области и планируете ли вы что-то здесь менять? Ну и последнее, хотелось бы узнать ваше мнение про энергомост. Спасибо.

Олег Кожемяко: Ну то, что касается лечения, то здесь несколько акценты были перепутаны. Там абсолютно не лежал вопрос, связанный с тем, что кто-то приехал и будет лечить. Там все дело именно в руководстве, которое сейчас уже не работает.

Любовь Барабашова:  Вы имеете в виду Сергея Карепкина?

Олег Кожемяко: Да. Он написал заявление. Потому что когда я знакомился с общественными организациями, то сразу прозвучало от малого бизнеса, от народного фронта, что есть проблема, связанная с распределением кеты по малым предприятиям. Что в основном по крупным предприятиям квоты расходятся, и малым ничего не достается. Вот. В бюджете было заложено 150 миллионов на субсидирование и программа была – для среднего и малого бизнеса тоже. А в эту программу только попало одно из предприятий малого и среднего бизнеса. Это 2,5% от общего количества предприятий. 400 предприятий, пускай там даже часть будет, уберем  -  они только на бумаге, но все равно большое количество. Я сказал Карепкину:

 - Вы, пожалуйста, исправьте эту ситуацию. Вы встретьтесь с рыбаками, посмотрите. Никто не умрет, и никакой крупный бизнес не разориться, если он чуть-чуть поступится квотами, чтобы и малый бизнес имел доступ к этой ките. И по субсидиям посмотрите. Еще 40-50 компаний должны получать.

Было созвано заседание рыбопромышленников по этой теме. Я должен был подъехать на него к завершающей фазе, но приехал чуть пораньше.

И я что там увидел? Идет пикировка. При этом рыбацкое сообщество на Сахалине всегда отличалось сплоченностью, дружбой,   никогда здесь не было никаких скандалов. Ни при Игоре Павловиче, ни при Иване Павловиче. Всегда здесь было нормально, спокойно, как-то они вместе все решали. А тут идет перепалка, с обвинениями, выкриками экстремистскими, кто-то кого-то Геббельсом обзывает.

Я говорю: «Слушайте, вы, что тут устроили междусобойчик!» Я это обратился и к Карепкину,  и к руководству агентства. Я говорю: «Вы что, не можете эту ситуацию разрулить? Для чего у нас нужна власть? Чтобы она регулировала вопросы. Назрел вопрос – подрегулировали, дальше пошли. Правильно. Для этого есть механизмы». 

Он говорит: «У нас такой порядок».

 Я говорю:  «Так ты измени порядок! Ты же его пишешь».

«Я не могу. У нас такой порядок,  утвержденный на рыбохозяйственном совете». 

«Ну и проведи это через рыбохозяйственный совет. Ну, измени его!  Иначе зачем тогда собрал всех?» При этом на встречу не позвали ни УФАС, ни прокуратуру, нет ни агентства по рыболовству, ни «СахНИРО». Там, действительно, собрался только междусобойчик, где идет перепалка.  

А мне бы потом сказали, что мы совет собрали, резолюцию вынесли….

Но я  тоже не балалайка. И времени по два раза говорить у меня нет. А я ему до этого три раза сказал. И, конечно, я ему сказал: «Я вас вылечу, уважаемые коллеги,  от такого отношения к поручениям и отношения к проблемам, которые уже давно назревали».  И сейчас там готовится рыбохозяйственный совет, и будут приняты какие-то решения. И с крупными рыбаками я встретился, и все они готовы поступиться где-то какими-то объемами кеты. И это все решаемо.

Теперь то, что касается «Авроры». Мы там учредители на 49%. Пока не знаю, еще не смотрел, какие дивиденды получаем.

Компания работает, летает, слава богу. Вроде и хорошо летает, и во все регионы. Вот поэтому от нас они тоже денег пока не просят. Не знаю, еще.

Любовь Барабашова: Был план покупки новых самолетов или приобретения дополнительных акций у «Аэрофлота».

Олег Кожемяко: Надо посмотреть. Надо посмотреть, насколько это целесообразно, какая стоимость, что нам дадут эти акции. Вряд ли что-то получали. По самолетам тоже надо смотреть, в чьей они собственности будут. Во всяком случае, пока на данном этапе каких-то вопросов там серьезных по «Авроре» не возникает. Мы встретимся в ближайшее время с руководством компании, обсудим этот вопрос.

Елена Третьякова: Вопрос продажи ее поднимался?

Олег Кожемяко: Даже не знаю. Кто ее купит? Если купит, то, наверное,  продать, да в аэровокзальный комплекс деньги вложить, при условии того, что рейсы сохраняются. Сейчас же очень удобно летать. С Сахалина можно попасть хоть куда - хоть на Камчатку, хоть во Владивосток,  хоть в Москву, хоть куда. Даже в Благовещенск уже рейсы летают там.

Теперь что касается энергомоста. Я очень положительно отношусь к этому проекту. Считаю, что при наличии достаточного резерва энергомощности это выгодно для нас, прежде всего, и для тех, кто будет потреблять. Вообще, отправка электроэнергии на экспорт -  вещь очень интересная. Она снимает дополнительные коэффициенты резервируемой энергомощности для существующих станций, когда они не задействованы полностью. Она дает новый приток денежных средств. Поэтому, думаю, что это нормальный проект, и «Русгидро», как его основной  инициатор, его поддерживает.

Я вообще хочу сказать -  по энергетике очень сложно стоял вопрос всегда, особенно и в Амурской области, когда говорили, что вот мы продаем Китаю киловатт по 60 копеек, а своим жителям 2.50. Мало кто забывает, что продаем  мы на опте, то есть по высокому напряжению. Есть еще среднее, низкое. И есть еще сбытовые компании, когда начинает вся эта история, она хоть в Китае, хоть где такая. И в Японии, наверное, электроэнергия стоит тоже дорого. Вообще, у меня отец заканчивал ДВГУ -  там в конце 50-х, начале 60-х годов был раньше историко-правовой факультет такой, не было разделения на исторический и юридический. И у него дипломная работа была «Развитие энергетики Дальнего Востока». Так вот строительство и Приморской ГЭС и Бурейской, и Нижнебурейской, оно как раз было, как экспортно-ориентированной станцией для экспорта электроэнергии в Китай. Сразу это предусматривалось. Наличие гидроресурсов, наличие угля -  они располагались  возле границы. Потом произошли известные события, мы чуть приостановились. Потом после 45-го года мы начали опять, после 49-го  активизировать эти проекты.  Потом после 69-го произошли известные события с КНР, и отношения были заморожены, а стройки уже пошли. Стройки пошли, и они оказались не востребованы с точки зрения вот тех объемов потребления, в которых были уже задействованы. И возникло такое понятие -  «коэффициент резервирования», когда мощность есть, и  ты не можешь убрать людей ни с ГРЭС, ни с ГЭС. Расходы постоянные. Выработка идет, объема потребления нет. И это все ложиться опять же на тариф. И сейчас при мне его возобновили. Сейчас достигли объемов до 8 миллиардов рублей, годовой объем. Это где-то примерно около 3 миллиардов киловатт. Поэтому здесь, если это будет, это хорошо.

Сергей Макаров: У меня есть к вам вопрос. Можно? Депутаты сахалинской областной Думы понизили налог нашим предпринимателям, владельцам крупных торговых центров. Сейчас в стране кризис и ущерб бюджета, получается, составляет около 30 миллионов рублей. А депутаты выразились, что это, условно говоря, копейки. Я не понимаю, как можно назвать 30 миллионов рублей для нашего бюджета копейками? На эти деньги можно 10 квартир купить нуждающимся людям. Как вы оцениваете действия областной Думы? Сейчас общество очень негативно относится к этому.

Олег Кожемяко: Вы знаете, по-разному. То, что касается там этих 19 компаний, то были предложения со стороны депутатов, как людей, знающих ситуацию. Ведь на кого перелягут эти 30 миллионов? На нас с вами. Я не был в этом торговом центре, к сожалению,  не знаю, какая там система устройства торговли -  они сдают в аренду площади или сами торгуют там. Ну, наверное, разные формы есть, различные. Любое поднятие стоимости аренды напрямую будет бить по малому бизнесу. И все это отразится на конечном покупателе. Расходы с нас и возьмутся.  Это же не снижение налога на дивиденды, которые получает акционер.  Это как раз мелкий бизнес. Он что сделает? Он или уйдет с этих арендуемых площадей,  лишится работы, или переложит расходы на покупателя. К тому же ставка была завышена, я считаю. То же, как и ставка по капитальному ремонту, когда она была на уровне т 9-ти рублей. Абсолютно не нужно это делать. Поэтому  сейчас постановление готовится, и в ближайшее время будет опубликовано о том, что есть категории льготников, которые так или иначе не попадают под повышенную ставку. Они будут платить по  сниженной цене в 6 рублей. Будет принят дифференцированный подход, связанный с тем, что если ты вселился в новый дом, то пять лет не платишь, потому что тебе ремонт фасада не нужен.

Виктор Опейкин: Меня зовут Виктор. Я представитель малого бизнеса. Дело в том, что последнее время наблюдается отток молодых кадров с нашей области. Мне тоже поступали предложения, которые подразумевают переезд на материк. Среди моей властной группы и более младшей, в принципе, все сразу соглашаются и покидают Сахалинскую область. Будете ли вы принимать какие-то меры по удержанию молодых кадров? И вообще, план миграционной политики -  ваше отношение?

Олег Кожемяко: Мы всегда за то, чтобы народ здесь оставался. К сожалению, по всему Дальнему Востоку есть проблемы. И отток идет отовсюду. Идет из Владивостока, идет из Хабаровска, из  Амурской области, с Камчатки. Меньше идет отток из Якутии. Но там коренные народы. И на Камчатке, и в Анадыре, и коряки, и чукчи тоже не переезжают никуда. И там оттока нет. Но в целом, проблем по Дальнему Востоку очень много. И мы видим, что пока он еще пробуксовывает в своем развитии, где-то в вопросах качества жизни по соотношению к центральным, развитым субъектам. Это всегда имеет место быть, и плотность населения на Дальнем Востоке - менее одного человека на квадратный километр. По сравнению  со среднероссийским - 23- 54 в центральной зоне. Конечно, там есть рынки сбыта  хоть для чего - хоть для вашей продукции, хоть для какой. Другие расстояния совершенно. Когда в течение там 6-ти часов можно проехать там 2-3 субъекта. Тенденция есть, и нужно не забывать о том, что, допустим, часть взрослого населения все-таки интуитивно возвращается на свою малую родину. А малая родина у большинства дальневосточников находится там. Вот даже я - родственники у меня живут здесь с 1902 года, на Дальнем Востоке, но они-то приехали, уже приехали сюда. У меня только родители здесь родились. И человека, так или иначе, тянет туда. Это тоже, пускай небольшой процент, но есть.

Но вопрос стоит в другом. Что, к сожалению, мы вот эти программы, которые позволяют задерживать население здесь, мы мало еще реализуем. Вот я считаю, главный вопрос – это качество жизни, и главный - это ипотека. Ипотека, возможность приобрести, построить жилье. Чтобы там ни говорили, какие бы мы там проекты ни строили, когда человек вступил в строительство, взял  кредит или ипотеку, и она ему доступная. Он уже на 100 % на 10 лет задержался. Дальше - как получится, детей завел, привык. Возможность приобрести жилье, возможность найти работу,  а работы много на Дальнем Востоке. Надо ее просто искать и находить. Ну и, наверное, то, что мы говорили в самом начале -  все-таки, качество жизни. Если это будет, ну какой смысл уезжать куда-то?

Виктор:  О количестве работы. Когда я только начинал свою карьеру, еще был студентом, у нас был вариант подработки. Большинство студентов работали в сфере обслуживания. Сейчас эта сфера для студентов закрыта по той причине, что места заняты мигрантами. То есть им платят минимум, за этот минимум они работают по максимуму. А, допустим, тот же студент, который днем учится, а вечером хочет подработать, он не будет работать за эти деньги. Как быть?

Олег Кожемяко: Я согласен с тем, что мы миграционной политикой где-то начали вытеснять своих собственных людей. Немножко и молодежь изменилась. Потому что мы, откровенно говоря, мало кого видим сторожами, дворниками на улицах. Я сам работал сторожем, дворником в детском саду, это было  элитное место. Я получал полторы ставки. Я еще в это саду кушал за то, что чистил ведро картошки. Это место передавалось по наследству. Я уходил и знал, кто зайдет на него. Сейчас такие  подходы среди молодежи, наверное, непопулярны в силу причин.

Виктор Опейкин: Популярны, но стали недоступны.

Олег Кожемяко: Почему? Потому что считают, что мало платят. Запросы другие немножко. Требования к жизни стали уже другие. То есть молодежь себя уже по-другому чувствует немного.

Виктор: Минимум платят, самый минимум.

Олег Николаевич: Ну сколько? Все равно там тысяч 20, наверное, платят, 25? 

Виктор: Меньше, гораздо меньше.

Олег Николаевич: За работу в ЖКХ?

Виктор: Нет, не в ЖКХ, именно в сфере обслуживания, я имел в виду  это…

Олег Кожемяко: Кафе или что-то?

Виктор Опейкин: Да.

Олег Николаевич:  Я схожу, посмотрю. Потому что мы политику такую проводили, сокращение квот. У нас там соседняя была страна такая - очень, скажем, интенсивно интегрирующая в сферу любого производства. Но и вам здесь нужно смотреть, не бояться начать работать, и, я думаю, что каждый работодатель  в любом случае к вам будет больше расположен, чем к кому-либо, потому что вы местный. А мы посмотрим по этой квотной политике, проведем какие-то там соглашения, по которым возможно трудоустройство. Думаю, крупные торговые сети, наверное, так и объявят,  и посмотрят по заработной плате на летний период. Затягивать не будем с этим.

Румия Ромашкина: Меня зовут Румия Ромашкина, и, наверное, мы здесь собрались, с одной стороны, конечно же, услышать вашу позицию по очень важным вопросам, а с другой стороны, с вами познакомиться. Вы немного о себе рассказали. И вот мой вопрос носит такой личный характер -  Олег Николаевич, скажите, пожалуйста, а ваша семья переедет сюда, в Южно-Сахалинск? Ваша жена, ваши дети?  Как вообще вы планируете вашу семейную жизнь здесь у нас на острове?

Олег Николаевич: Ну, сын у меня уже на Дальнем Востоке и в Южно-Сахалинск он точно не переедет. Это вопросы всегда задаются. Я не хочу, чтобы он сюда переезжал, потому что всегда эти вопросы будут связаны с той или иной деятельностью, которую  всегда будут обсуждать.  Это 100 % так. Что бы он ни сделал, где бы ни работал. Все равно скажут,  что там заказ какой-то, там этот, там внимание, там … Зачем это нужно? Парень живет, развивается. Работает в поселке. Вернулся сейчас с моря, занимается судостроением. Он нормально себя чувствует. Он родился во Владивостоке, закончил МГУ, отслужил на флоте срочную службу уже после МГУ. На Сахалине высаживался во время службы. Но у него своя есть линия и, думаю, что она правильная, -  подальше от меня, но поближе к делу. То, что касается супруги и дочки, то пройдут выборы, я думаю, что опасно оставлять одних, и любая супруга, в любом случае, она будет делать все, чтобы семья была рядом. Вопрос не в возрасте, доверяем мы друг другу. Но есть и ряд бытовых вопросов, которые необходимо решать. Да все эти расстояния, они непросты. И так вся жизнь проходит в командировках, поэтому думаю, что жена должна быть рядом. Она была здесь. Ей, кстати, здесь понравилось очень. Хорошо и по архитектуре,  и так в целом. Она сама коренная жительница Владивостока,  поэтому все это близко, знакомо.

Любовь Барабашова: Вы поселитесь на Уюне нашем легендарном?

Олег Кожемяко: Да нет, я на Уюне не поселюсь. Я бы потом себе где-нибудь там присмотрел…

Любовь Барабашова: О господи, у нас будет второй Уюн? Не пугайте нас….

Олег Кожемяко: Нет. У меня есть хозяйство свое, свои взгляды на жизнь, поэтому мне нужно, чтобы у меня была небольшая территория,  участок, какие-то собаки там. Чтобы где-то мог там пробежаться. Мне вопросы качества жизни - они вторичны. То есть, Уюн это или  не Уюн  - в любом случае, уж себе жилье я всегда построю. Нормальное, комфортное, но не вызывающее. У меня и там не было никакого вызывающего дома. Нормальный обычный, с мансардой, где была спальня. Ни у кого не вызывало никаких сомнений. Во всяком случае, вы же общаетесь с журналистской средой?  В прессе это не проходило?

Любовь Барабашова: Не проходило, я искала.

Олег Кожемяко: Мне вообще нравится жить за городом. Это мое жизненное кредо. Понятно, что я могу жить на какой-то базе, где-то какое-то время,  но мне нравится жить за городом, чтобы у меня было хозяйство. Так я привык.

Константин Лоскутников: Здравствуйте. Меня зовут Константин. Я фотограф. И меня интересует такой вопрос простой. Любите ли вы фотографию? Будете ли ее поддерживать на Сахалине? Какие-то выставки, может быть, издание книг сахалинских фотографов? И будете ли вы принимать участие в сахалинских фотовыставках?

Олег Кожемяко: Сам, как фотограф?

Константин Лоскутников: Да.

Олег Кожемяко:  У меня отец, кстати,  был фотокорреспондентом газеты «Серп и Молот» и с фотоаппаратом не расставался. Фотоаппарат у него был «Зоркий». Но я пробовал этим заняться, как-то даже купил какой-то большой фотоаппарат, еще на Камчатке работал. Это очень сложно. Он постоянно где-то у тебя там таскается, где-то он тебе мешает. В итоге  я его подарил парню, который был настоящим корреспондентом, и на этом тему закончили. Сейчас есть средств множество для фотографии  - вот этот маленький телефон, который какую-то информацию может запечатлеть.

Но мы поддерживали общество фотографов, и  у нас возглавлял его Владимир Михайлович Грызлов, в Амурской области – начальник училища военного. Поэтому и все фотовыставки, интересные картины - мы ходили, смотрели, поддерживали это как могли. Я считаю, что это дело такое, высокопрофессиональное. Есть же люди, которые могут поймать и правильно передать. То, что касается книг, я думаю, что от того, что будет больше книг о Сахалине, о тех красивых местах, будет только лучше. Книги о красивых местах, они всегда пользуются большой популярностью, и когда дарятся, это нормально. Какие-то открытки, какие-то такие направления. Вот здесь можно хорошо сотрудничать. Потому что это как раз то, что создает привлекательность острова.

Ирина Нефедова: У меня даже не вопрос, а приглашение руководителю. Вот у нас в городе работает замечательная общественная организация некоммерческая, единственный в области детский театр русского балета «Щелкунчик». И они сейчас представляют нашу область на конкурсе в Санкт-Петербурге. Они очень вас приглашают к себе, расскажут, чем они живут, дышат. В министерстве культуры при них знают. Они занимаются, в том числе, и реабилитацией детей с ограниченными возможностями.

Олег Кожемяко: Хорошо, я схожу. Я знаю, мне они прислали приглашение. Я даже поручил помочь им чем-то, значит, министерству образования и министерству культуры. И они должны были там чем-то помочь. Не знаю, выполнили, не выполнили.

Ирина Нефедова: Пока нет. 

Олег Кожемяко: Пока нет, да? Ну, спасибо, что проконтролировали тогда. Хореография -  вообще сложная  такая наука, где и много нужно людей, и сложно держать. Поэтому мы будем помогать. Просто я сейчас спрошу, почему еще до сих пор не помогли.

Роман Альперович: - Олег Николаевич, Роман Альперович, депутат городской думы города Южно-Сахалинска. Работая губернатором Амурской области, вы, наверняка, выстроили определенные взаимоотношения с полномочным представителем президента в Дальневосточном округе Юрием Петровичем Трутневым, сложилась определенная, наверняка, система взаимоотношений. Теперь вы перешли на работу в другую область в Дальневосточном регионе. Не могли бы рассказать о том, какая система взаимоотношений у вас сложилась по работе?

Олег Кожемяко: Ну, какая? Обычная. Он начальник, я подчиненный. Какая система между начальником и подчиненным? Просто есть вопросы, когда Юрий Петрович может слушать и слышать и реально вникает. Он прошел достаточно серьезную школу, и был мэром города Перми, был губернатором Пермского края, 8 лет был министром, помощником президента, полномочным представителем. Поэтому там не проходят какие-то варианты, которые там не искренние, не честные, я могу точно сказать, с такими мыслями мы никогда не подходим, зная его. Ну и сам по себе он человек спортивный, очень активный и в этом плане немножко полегче. Потому что всегда он как бы легок на подъем, всегда его интересует спорт, всегда он уделяет много внимания этому. А так, какие взаимоотношения? У вас же тоже есть какой-то начальник?

Роман Альперович:  Есть.

Олег Кожемяко: Вот, есть. Есть такие у нас взаимоотношения. Есть те распоряжения и та линия, которую он проводит вместе с министерством по развитию Дальнего Востока, мы участвуем в этих проектах, и пытается реализовать ту политику, которая нацелена на развитие Дальнего Востока. Это реально так. Чтобы там ни было, трудности какие-то были там с выделением земли, но мы ее начали. Понимаем, что это нужно для дальневосточников. Чтобы хотя бы пилотные проекты запустить, на них опробовать… Всегда же возникают какие-то ошибки,  недостатки. Но если этого не делать, то  не поймешь, где ты находишься. Поэтому  эти  механизмы поддержки тех решений, которые обозначены и вице-премьером, который отвечает за Дальний Восток, - это  наша задача в реализации этих планов. А он поставлен президентом для того, чтобы Дальний Восток развивать. Поэтому мы его ближайшие помощники в этом вопросе.

Алексей Левченко: Здравствуйте, Олег Николаевич. Меня зовут Алексей Левченко. У меня короткий, но важный вопрос. Состоится ли в этом году пятый сахалинский  Международный кинофестиваль «Край Света»?

Олег Кожемяко: Ну, я думаю, что не только состоится… Мы сегодня разговаривали, представители, по-моему, сегодня вечером должны приехать или завтра вечером.  Я просто спросил название -  почему «Край Света», не пугает ли это никого? Обычно везде это «Осень» какая-либо   - «Тихоокеанская осень», «Амурская осень», почему «Край Света»? Сказали, что очень нравится такое название, да?

Из зала: Да.

Олег Кожемяко: Оно останется. Никаких вопросов нет.

Любовь Барабашова: «Край света»  - это наша страшная гордость, и общая любовь. Вы увидите в августе, как мы все будем сидеть под дождем на улице и смотреть на экране на большом кино. Это супер! Пользуясь этой возможностью я пролоббирую интересы кинофестиваля.  

Олег Кожемяко: Нет, здесь и бюджет достаточно такой хороший. Я сегодня узнал. Поэтому все это состоится, и, думаю, что ни чем не хуже, может быть даже и лучше, и с каждым годом набирает же обороты.

Любовь Барабашова: Это точно.  

Олег Кожемяко: Поэтому привозят артистов лучших. Я просто попросил, чтобы был еще сегмент, связанный с 70-летием Победы. Может какого-нибудь великого фронтовика-актера привезти. Зельдина, конечно, мы не привезем, потому что, наверное, тяжело сюда лететь. Кого-нибудь можно найти так, чтобы было интересно и поколению тех, кто знал по фильмам  еще военных то время. Правильно? Вот где-то так. Что-нибудь придумаем. У нас тоже есть такие знакомые в этой среде.

Сергей Омщенецкий: Олег Николаевич, добрый вечер. Меня зовут Сергей. Я актер театра кукол. У меня абсолютно не театральный вопрос. У меня два вопроса, но они очень короткие, и я бы хотел получить на них тоже короткие ответы. Первый вопрос.  Если бы вы не были губернатором, какой бы вы вопрос вчера задали Владимиру Путину?

Пауза

Олег Кожемяко: ……Сложный вопрос.

Любовь Барабашова: Может вас, страшно сказать, вообще не интересует Владимир Путин?

Олег Кожемяко: Интересует, но с другой точки рассматриваю. Я бы его поблагодарил бы, первое – за внимание к вопросам развития Дальнего Востока, понимая, что есть сложные ситуации.  Все-таки сейчас при всем, что происходит,  есть динамика, есть перспектива развития. И могу сказать по другим, смотрите - саммит АТЭС состоялся на Дальнем Востоке. При любых обстоятельствах сейчас они разберутся  с Русским, все равно они раскачаются. О перспективах развития Амурской области я говорил уже.  Сахалин, слава богу, состоялся как регион самодостаточный, где можно найти применение. Это такая  мощнейшая динамика развития Дальнего Востока. Космодром Восточный. Как бы ни было, все эти проблемы, они уйдут, их там зачистят к 16-му году, поверьте мне. Все это уберут, и начнется с 16-го года система казначейства, все новое. То есть там просто уже втянуты оказались в эту истории, компании. Сейчас их вышибить нельзя, потому что на них там стройки, на них проекты. То есть, смотрите, за последние годы что сделано со стороны президента.  Это при том, что проблем-то в стране очень много. И наша главная задача, чтобы он эту любовь к Дальнему Востоку сохранял долгие годы.

Сергей Омшенецкий: И последний вопрос. Наверняка вам всем покажется немножечко наглым, но я хочу его вам задать. Мы все знаем, что у бывшего губернатора Сахалинской области, у Александра Владимировича было найдено много миллионов денег.

Олег Кожемяко: Даже миллиард, говорят.

Сергей: Вы говорили про честность здесь. И вопрос. Сколько найдут у вас?

Олег Кожемяко: Да у меня, я думаю, не найдут.

Сергей Омшенецкий: Спасибо.

Любовь Барабашова:  Ну что? Мы это сделали?

Олег Кожемяко: Да.

Любовь Барабашова: Спасибо вам!

Олег Кожемяко: Хорошо мы так пообщались… Планировали поменьше, ну пообщались побольше. Ладно, я, уважаемые коллеги, что-то  записал, что-то порешаю. Я не стал брать никого с аппарата. Может быть и зря, там перечень поручений намечается. Но по мере возможности будем решать. Где-то на встрече подходите,  какой-то вопрос если возник -  мы открыты к диалогу. Вы сегодня лучше знаете, что нужно. И поэтому будете подсказывать. Какие-то мы формы доступности общения, в том числе через блог. Я еще пока не знаю, какая здесь система интерактивного сообщения. Что-то установим, где можно  писать, куда-то сбрасывать свои моменты, и  мы так тоже будем ориентироваться.

Любовь Барабашова: У нас еще есть такая традиция, мы в конце выбираем какой-то лучший вопрос. Может быть, то, что больше запомнилось, что-то вас зацепило? Выделите кого-нибудь? И подарите ему подарок от себя.

Олег Кожемяко: Так…

Из зала:  Про три типа хороший вопрос был.

Олег Кожемяко: Что?

Любовь Барабашова: Так, ну-ка не навязывайте! Не навязывайте, пожалуйста!

Олег Кожемяко: Ну, давайте молодому человеку подарим. Он так откровенно переживал… Последний вопрос. Актерам это всегда пригодится. Человек, который избрал профессию, может быть,  и не самую обеспеченную, вот. Но по большому счету, он каждый день детям дарит радость.

Сергей: И взрослым.

Олег Кожемяко: И взрослым тоже.

Сергей: Мы вас ждем на премьере.

 

Видеозапись "Пятой власти" (30 минут). Часть 1:

 

Видеозапись "Пятой власти (30 минут). Часть 2:

Автор: Любовь Барабашова, 21 апреля 2015, в 15:46 +24
Новости Сахалина и Курил в WhatsApp - постоянно в течение дня. Подписывайтесь одним нажатием!
Если у вас есть тема, пишите нам на WhatsApp:
+7-962-125-15-15
Другие статьи по темам
Комментарии
Написано 21 апреля 2015, в 15:54
А я думал, что заголовок будет - " Я вам не балалайка!" =))
+8
Написано 21 апреля 2015, в 16:27
Сергей Макаров, для твоего блога приберегла
+5
Написано 22 апреля 2015, в 07:31
Любовь Барабашова, доброе утро. Исправьте, пожалуйста, в моем вступлении к первому вопросу: "МЫ не крупные бизнесмены и не представители властных структур". Спасибо!
+2
Написано 21 апреля 2015, в 16:12 Отредактированно 21 апреля 2015, в 16:12
снова побывал на мероприятии
+5
Написано 21 апреля 2015, в 16:24
Всё супер! И вопросы интересные и ответы запоминающиеся. Единственное, лично меня уже достала шумиха одних и тех же лиц касаемо перевода времени и, я так и не понял (как не поняли и некоторые мои друзья-коллеги), "...да у меня, я думаю, не найдут..." - это из серии "да акстись, я просто не буду воровать" или "да акстись, я просто буду лучше прятать..."
Всё это конечно шутки - спасибо, Люба, за отличный и, наверное, очень очень сложно давшийся пост
+10
Написано 21 апреля 2015, в 16:28
Яков Максимов, да, ответ двусмысленный получился))
+8
Написано 21 апреля 2015, в 23:18
Любовь Барабашова, а по моему все предельно ясно - вопрос по времени закрыт.
+1
Написано 21 апреля 2015, в 16:46
Супер!
Представляю,сколько времени ушло чтобы записи расшифровать
+9
Написано 21 апреля 2015, в 16:48
Mariya Makarova, не, не представляете)) первоначальный расшифрованный текст был 57 листов. После редактуры стало 47 листов.
+8
Написано 21 апреля 2015, в 16:53
Любовь Барабашова, зато доброе дело сделали,те кто не был прочитали и как будто там побывали)))
+7
Написано 21 апреля 2015, в 16:55
Mariya Makarova, зато у меня теперь от слов "Пятая власть" веко дергаться начинает)))
+8
Еще 4 комментария
Написано 21 апреля 2015, в 19:05
Ух. Наконец-то прочитал все.
Пост отличный. Внимательно прочитал все вопросы и ответы. А то после встречи все забыл, такое ощущение что я там просто спал и ничего не слышал.
+3
Написано 21 апреля 2015, в 19:11
yaroslav0591, я тоже когда прочитала сижу думаю на некоторые ответы "а когда это было то? О.О" хотя все время там была и слушала)))
+6
Написано 21 апреля 2015, в 19:15
Спасибо Вам Любовь за проделанную титаническую работу. Вы позволили всем стать причастными к этому разговору с Олегом Николаевичем.
+10
Написано 21 апреля 2015, в 22:48
Ну вот, у человека хорошие фотографии появились. Слава Кантробасику!
+2
Написано 21 апреля 2015, в 23:17
то есть аэропорта нам теперь не видать ещё долго (((
+1
Написано 21 апреля 2015, в 23:26
Посмотрел видео и у Кожемяко как мне показалось голос, интонация и мимика как у Путина
+4
Написано 21 апреля 2015, в 23:33
Почитал, ознакомился, спасибо за такую возможность ) Теперь дело за малым, слова произнесены, ждем когда слова будут облекаться в дела )
+3
Написано 22 апреля 2015, в 16:33
С первого раза дочитать не смогла. Работа... Сделала закладку. Но уже сейчас могу сказать: незнакомый Олег Кожемяко стал как-то ближе и понятнее. Спасибо за труд и очень горжусь, аэстэвэшники!
0
Написано 23 апреля 2015, в 18:09
Интересное интервью.
0
Написано 23 апреля 2015, в 18:40
Александр Ивельский, Надо было самому прийти))
0
Написано 24 апреля 2015, в 05:03
Обстоятельное интервью, как президент говорит, даже интонации в голосе такие же, хотя время покажет, что будет дальше. Я понимаю, что мой вопрос не в тему, так как судьба острова обсуждается и т.д, но все же. Только один вопрос к режиссеру этой ..программы/беседы: зачем Вы цветы в кадр поставили, да еще такие яркие? Почему весь стол между ведущей и собеседником, какой-то ерундной завален? Зачем на каждом столе перед участниками по цветочку поставили... Если не читать текст, а только фотографии посмотреть, ну прям съезд флористов.
0
Написано 24 апреля 2015, в 10:44
Хорошее интервью, раскрытые ответы, хорошие вопросы, жаль что пропустила! Будут ли ещё проходить такие встречи?!
0
Написано 24 апреля 2015, в 10:49
Ирина Волкова, будут. следите за новостями на сайте)
0
Уважаемый гость, чтобы оставлять комментарии, пожалуйста, зарегистрируйтесь или войдите
Ветеран Леонтий Браславский: Я работаю и до сих пор жив!
Ветеран Леонтий Браславский: Я работаю и до сих пор жив!
Черно-белый Сахалин: история в фотографиях
Черно-белый Сахалин: история в фотографиях